Almerto - Лицо

– Нам не надо в метро. Нам надо только в переход, институт наш вон.

Показываю ему на огромное здание и он кивает:

– Вообще здорово!!! Совсем рядом и правда. Как же здорово. Я пойду за тобой, а то тут такая толкучка.

Киваю и вдруг сам беру его за руку. Он покладисто держит свою ладонь в моей руке, и когда я сжимаю чуть сильнее – улыбается, глядя на людей.

– Надо очки, как для слепых, придумать, чтобы не компрометировать тебя, Феликс.

Я смеюсь про себя. Как же он ошибается. Мне плевать, что обо мне сейчас все подумают. Мне хотелось защитить этого паренька ценой даже собственной жизни. Все в нем располагало к огромной дружбе, и только. Хотя, я вспомнил, как нес его на кровать и сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Мне нравился его вес, его тело. Боже, о чем я сейчас думаю? Все, хватит. Надо и впрямь расслабиться с кем-то. Наверное, Евгению пригласить надо в ресторан, и потом…

– Вас все уважают, – сказал Юрий восхищенно, уже в моем кабинете. Встреча и знакомство прошло очень хорошо, и сейчас я ждал профессора в своем кабинете. Он сказал, чтобы мы дождались его. Женя недовольно фыркала, глядя на Юрия, но и заинтересованный взгляд не скрывала. Мне сразу вдруг стало неприятно даже представлять ее в постели с Юрием. Нет! Они не смотрятся вместе. Перед глазами почему-то представилось, как он вытягивается в моей постели и сонно мне улыбается. Ох, член сразу набух и я заерзал в своем кресле. Хорошо, стол закрывал мою неловкость. Юрий внезапно облизал пересохшие губы, и закашлявшись, спросил меня:

– Шанель… шанель…?

Недоуменно смотрю на него и киваю. Да, именно Шанелью прыскается Женя. Юра побагровел и внезапно стал чесать шею, задыхаясь. Я кинулся к нему и крикнул Женьке:

– Моя полка, скорее противоаллергенное!!!

Она, кивнув, кинулась из кабинета и почти тотчас зашла обратно. Юра задышал глубже только через минут десять. Сипения уже не было слышно в грудной клетке. Отек сошел.

– Не могу ее переносить, запах этот. Простите, Евгения.

Он виновато посмотрел на нее и она виновато посмотрела на меня.

– Жень, не надо обливать себя так духами. Я же предупреждал. Ты медсестра. Да хоть врач. У нас ведь это правило в работе. Ничего не должно перебивать обоняние. Это ведь тоже служит для нас…

Она перебила:

– Простите ради бога, простите. Юрий Алексеевич, простите. Я не буду больше. Унесу сегодня флакончик. И переоденусь, у меня есть сменная одежда.

Он кивнул, сжимая ее руку, и она, вскинувшись, выскочила из кабинета.

Профессор пришел и с порога объявил:

– Юрочка, здравствуйте. Ты будешь работать в моем крыле. Сейчас именно разгружается оборудование для тебя.

Он кивнул легко:

– Я знаю, я сам его закупал.

Я посмотрел удивленно на Юру. Неужели он такой богатый, что, работая в такой профессии, работает на своем оборудовании?

Юра, чуть покраснев под раздевающим взглядом Уташева, встал и отошел, отвернувшись к окну. Профессор был в стойке, я видел это. Я видел, как он едва держится от того, чтобы не кинуться на Юру. Он впечатлен его красотой. Как и я. Мы были соперниками. Посмотрев друг на друга с профессором, я выдавил еле-еле.

– Надеюсь, он будет все-таки жить у меня?

Тот мотнул отрицательно головой

– Я нашел нам… ой, ему квартиру. Юра, вы не против пожить пока у меня?

Тот обернулся растерянно на его слова и я быстро сказал:

– Но почему не у меня? Меня он не стесняет. Тем более, так вкусно готовит.

Юра улыбнулся застенчиво, и кивнув, попросил:

– И правда, Дима, можно я поживу пока у Феликса?

Моя челюсть со стуком упала на пол. Удивленно смотрю на профессора, что позволил Юрию относиться к себе на ты. Такого я еще не видел.

Лицо профессора вдруг покраснело и он утвердительно кивнул:

– Ладно, но я найду тебе квартиру, если ты не против.

Тот кивнул.

– Все, пошли Юр, – сказал вдруг повелительно профессор, а Юра, сгорбившись, вдруг закашлялся. Я нюхнул воздух и напряженно подскочил к двери. Распахнув ее резко, увидел, как от нее опрометью побежала по коридору Женя. Ну и что это за ребячество? Ну вот чего ей бегать? Вот это нюх!!!

Восхищенно посмотрел на уходящего Юру и кивнул профессору. Мдаааа… Делааа… В какой-то сонной прострации посидел, уставившись в портрет Путина на стене и зычно крикнул в трубку Жене:

– Ну все, я готов к операции.

Она что-то проворчала, и вдруг дверь распахнулась и в нее влетел красный, как рак, Юрий. Он сел быстро на диван в приемной, и сложив руки на коленях, застыл, глядя в пол. Смотрю на него вопросительно, но чувствую, что не стоит его ни о чем спрашивать. Не время, да и кто я ему. Он то для меня стал почти родным. Вон, недавно все рассказал о себе. А теперь чувствую себя дураком, что не могу его ни о чем спросить, что же с ним случилось.