Галина Осень - Выпускница академии

– А-а! Так вы певец? А ваша Муза не обидится, что вы изменяете ей с какими-то цветами? Кстати, с каким-каким цветком вы меня сравнили?

Мужчина, не дождавшись моей руки, выпрямился и обидчиво ответил:

– Вы конвалария, дорогая моя. Нежная, юная, романтичная лилия долин.

«Ну, не такая уж юная: всё же мне уже двадцать восемь лет. И не сильно романтичная, скорее даже практичная, но против лилии долин ничего не имею,» – подумала я, с настороженностью наблюдая, как знаменитый певец пытается со мной познакомиться.

( конвалария – лилия долин – символ весны и юности ).

– Присаживайтесь, – пригласила я мужчину, – и давайте уже познакомимся. В такой глуши, как справедливо вы заметили, можно отойти от условностей этикета. Меня зовут София, – и я всё-таки протянула мужчине руку.

Тот обозначил поцелуй над пальцами и небрежно кивнул. Хотя мужчина не коснулся моей руки губами, мне захотелось немедленно стереть поцелуй платком, а лучше вымыть руки с мылом. Меня охватила не просто брезгливость, а какое-то омерзение. «Ну, ничего себе реакция?!» – насторожилась я. Была у меня такая особенность – чувствовать человека. И она меня ещё ни разу не подводила. Этот человек был мне неприятен, был врагом: хитрым, подлым, давним. А я про него ничего не знала. Говорят, такое умение свойственно ведьмам. Но где я, а где ведьмы. Так что некоторые особенности я считала чисто своими, без всякой ведьминской окраски.

– Куда вы направляетесь, рэй …? – я сделала паузу.

– Ах, простите! Рэй Каллитаэль, – представился мужчина с таким видом будто удивлялся, как это кто-то может не знать его. – Еду в Морев по приглашению княжеской семьи. Буду участвовать в праздничном представлении.

– Каллитаэль?! – я выразительно распахнула глаза. – Тот самый?!

Хлопнуть в ладоши, вскочить, изобразить бурную радость, снова сесть – всё это я проделала на раз, выразительно хлопая ресницами и закатывая глаза к потолку. Мужчина снисходительно улыбнулся: «А вы, София, куда едете?»

– Тоже в Морев, в академию, – и я не посчитала нужным добавлять, что еду работать, а не учиться.

– О! Так мы попутчики! Я уже узнал, что дилижанс в Морев отправляется только завтра утром, потому что только сегодня вечером он прибудет сюда.

– Да, мне уже тоже это объяснили, – демонстративно скуксилась я.

– Поэтому, дорогая София я приглашаю вас в свой экипаж. Я выезжаю после завтрака и уже в обед мы будем в Мореве. Согласны?

– О! Это было бы великолепно, уважаемый рэй, но у меня есть ещё дела. Не смею вас задерживать, – я скромно потупила глазки.

– Жаль, очень жаль, милая София. К сожалению, я не могу задерживаться. Но мы обязательно встретимся в Мореве.

«Да, конечно», – буркнула я про себя и уткнулась в тарелку, предлагая этим закончить наш разговор, но не перестала кокетливо улыбаться. Мужчина намёк вполне понял и тоже занялся своим завтраком. Я же, подчистив всё с тарелки, поднялась из-за стола и, вежливо кивнув мужчине, отошла к Марте для разговора. «Что же тебе от меня надо? – думала я. – И почему я совсем не знаю этого человека, если он так тесно связан с моими родственниками, судя по его разговору с наёмником?»

С Мартой я договорилась о поиске моих вещей. Всё же терять весь багаж не хотелось. Она и сообщила мне, что моего возницу уже отправили в Барну с почтовым дилижансом. А расследовать причину обвала будут маги-криминалисты и дознаватели, потому что на этом перевале естественных природных обвалов никогда не было.

Делать мне было нечего и, поговорив с Мартой, я решила пройтись по этому маленькому селению. Сразу от крыльца станции я увидела вывеску небольшой лавки, которая располагалась на первом этаже следующего от станции дома. Преодолеть несколько шагов было делом одной минуты.

Тренькнул звонок, извещая хозяина о посетителе, но за прилавком никто не появился. Я огляделась. В этой лавке продавалось всё подряд: продукты, сладости, хозяйственные принадлежности, украшения и артефакты. В единственной стеклянной витрине у стены стояла посуда и сувенирные безделушки. К ним я и подошла.

Но внимание моё привлекли не сувениры, а магические артефакты, неизвестно каким образом оказавшиеся здесь. Причём артефакты мощные, старой имперской школы.

– Этот браслет, например, отражает ментальное воздействие. Любое, – раздался у меня над ухом старческий голос.

Я не слышала шагов и поэтому вздрогнула от неожиданности, но сумела удержаться от вскрика. Повернув голову, увидела рядом высокого старика с морщинистым гладковыбритым лицом и абсолютно седыми волосами. Он был одет в добротный недорогой сюртук и совсем не походил ни на крестьянина, ни на горожанина. «Человеческий маг, – поняла я, – на самом деле очень старый, иначе бы выглядел молодо».