Вадим Плугов - Ускользающая цель

– Кофе с молоком? – спрашивает, глядя мне прямо в глаза, Роланд Тибальтович, из чего я делаю вывод, что вопрос обращен именно к моей скромной персоне.

– О, нет, спасибо! – как можно вежливее отвечаю я.

– Конфеты, печенье, варенье? – задает еще один вопрос седовласый мужчина так же мне.

– Нет, благодарю! – вновь отказываюсь я.

Роланд Тибальтович обводит взглядом всех остальных присутствующих.

– Нет, спасибо! Нет, спасибо! Нет, спасибо! – быстро, один за другим, как выстрелы из старинных корабельных пушек в военно-исторических фильмах, которые я иногда видела в детстве, производят ответы все трое других человек, сидящих перед столиком, и отрицательно мотают головами из стороны в сторону.

– Насколько я помню, дамы пьют с молоком, – улыбаясь лишь краешками губ, говорит Роланд Тибальтович, а глаза пепельно-серого цвета, на который я только сейчас обращаю внимание, остаются совершенно серьезными.

Затем он еле заметно двигает одним лишь мизинцем левой руки, и все кусочки сахара дружно, как по команде, буквально запрыгивают в чашки кофе с характерными звуками, молочница поднимается в воздух, подлетает по очереди к чашкам Клары и Карлы и наливает молоко в них, после чего возвращается на свое место на блюдце. Ложечки так же сами запрыгивают в чашки и начинают перемешивать содержимое в них. С моей ложечкой и чашкой происходит то же самое. Я ошеломлена, но уже в значительно меньшей степени, чем когда все эти чудеса со мной только начались.

«Интересно, а чашки летают, как и молочница, и что, будут им все эти напитки и в рот заливать?» – приходит на ум озорная мысль. Наверное, еще одна реакция стабилизации сознания, но раздумывать на эту тему у меня времени нет.

– Элеонора Александровна, не будем тратить ваше драгоценное время и перейдем сразу к той проблеме, по причине возникновения которой мы вас сюда и пригласили, – говорит мне Роланд Тибальтович.

После такого вступления я замираю в кресле. Хорошо еще, что не успела взять чашку и блюдце. Сейчас, должно быть, начнется самое интересное!

– Начну с вопросов общего характера, – продолжает Роланд Тибальтович.

Голос его вдруг становится каким-то сухим, как треск иссохшего дерева, которое ломают перед тем, как выбросить или бросить в костер. Ничего общего с тем голосом, который был до этого. В помещении «нависает» тишина.

Предчувствие меня не обмануло.

– Тот мир, в котором вы прожили восемнадцать лет, совершенно не соответствует действительности. Он разделен на обычный или, как его называем мы, рациональный, в котором живете вы, и волшебный, полный чародейства и колдовства или, как его называем, опять же, мы, иррациональный. Под словом «мы» я подразумеваю нас – волшебниц и волшебников, чародеек и чародеев, колдуний и колдунов, ведьм и ведьмаков, – в этом месте своего рассказа мужчина немного приподнимает левую руку и вытянутыми вперед плотно сжатыми пальцами на раскрытой ладони по очереди указывает на Клару, Карлу и Виталия Елисеевича. – Значение слов «рациональный» и «иррациональный», я думаю, объяснять вам не надо. Каждый из нас называется ЧОИВ – Человек, обладающий иррациональными возможностями, а каждый из вас, представителей рационального мира, называется ЧЛИВ – Человек, лишенный иррациональных возможностей, – теперь он указывает уже на меня. – Но эти официальные аббревиатуры звучат некрасиво и как-то казенно, на то они и официальные, и мы в повседневной жизни используем другие. Волшебница – сорца, от латинского названия волшебницы – sorceress, волшебник – кар, от латинского названия волшебника – caragius. Не волшебница – нона, от латинского названия отрицательной частицы «не» в русском языке – non, не волшебник – нон, от все того же латинского названия все той же отрицательной частицы в русском языке. Вы – нона, пока, – он, едва заметно, кивает мне головой.

– Поняла, – буквально выдавливаю из себя я это слово и так же едва заметно киваю ему головой в ответ, а сама пытаюсь переварить в голове эту совершенно невероятную преамбулу и замираю в удобном кресле.

– Мы не сомневались в вашей проницательности, – произносит мой крайне необычный собеседник и продолжает свой рассказ, глядя при этом, как мне кажется, грустно, на левый подлокотник кресла, в котором я сижу. – И рады, что не ошиблись. Россия или Российская Федерация, это как вам будет угодно, существует и здесь. Управляет ей, как и в рациональном мире, президент. Но на этом сходство и заканчивается. Структура управления несколько другая, не буду вас утомлять подробностями, которые вам, вероятно, не интересны, скажу лишь, что это совсем не такая президентская республика, какой она является в вашем рациональном мире. Но не волнуйтесь, никакой тирании, деспотизма, а уж тем более, рабства у нас нет. Все вполне демократично и цивилизованно. Ваш президент знает о нас, он один из тех немногих, которые это знают. Остальные посвященные ноны – такие, как вы, которым мы предлагаем стать карами в обмен на их содействие нам в решении различных задач. В других странах похожая схема их, так сказать, волшебной государственности. Скажу более, волшебники из разных стран, кары, быстрее нашли общий язык между собой, чем не волшебники, ноны. У нас нет ни войн, ни военных конфликтов. Преступность, конечно же, есть, но не такая большая и организованная, как в рациональном мире. Пока вам все понятно? – явно мне адресует вопрос.