Лея Кейн - Наложница драконьего триумвирата

Дэйдалос встал передо мной, двумя пальцами захватил тонкую бретельку моей сорочки и, лаская меня одурманенным взором, произнес:

– Эта ночь будет незабываемой.

Наши с Дэйдалосом взгляды пересеклись: его – изучающий меня без остатка, и мой – оценивающий, с дикорастущей ненавистью. Дракона забавляла моя дерзость. Он медленно стягивал бретельку с моего тонкого плеча и едва ли не облизывался, готовый вгрызться в свежий лакомый кусочек.

На мою талию легли обжигающие ладони стоящего сзади Аарина. Он склонился к моему уху и пылко прошептал:

– Может, у тебя есть какие-то предпочтения, Рони?

– Вам они не понравятся, – зло ответила я. Меня тошнило от каждого их прикосновения, от их взглядов, от запаха их сильных тел.

– Ах, какой голосочек у нашей пташки! – К нам подкрался цветущий похотливой улыбкой Рант. – Ты воистину находка, красавица. Кровь с молоком и перчинкой. Мы любим остренькое.

В его серых глазах заплясали мелкие дракончики, жонглируя извергаемыми из недр огненными шарами.

Красивый негодяй, как и его братья. Правдивы слухи о том, что многие их наложницы с ума сходили, влюбляясь в этот вероломный триумвират. Вот только драконы не заключают браки с людьми. Продолжительность жизни слишком разная, чтобы позволить себе такую роскошь.

– И все же? – шепнул Аарин. – Озвучь. Мы заинтригованы твоими потаенными желаниями.

В темных глазах напротив вспыхнул извращенный интерес. Дэйдалос ждал от меня чего-то интимного, а я к его разочарованию ответила:

– Гореть вам синим пламенем!

Фактически прокляла…

В народе издревле ходит легенда, что когда-то в мире было два рода драконов: огненные и ледяные. Одни правили югом, другие – севером. Война истребила ледяных, и север впал в запустение. Говорят, ледяные драконы замораживали своим дыханием. Поэтому в битвах огненные драконы горели именно синим пламенем. Оно означало их поражение.

Дэйдалос резко схватил меня за подбородок, с силой сжал, выдавливая из меня глухой мучительный стон, и прорычал:

– Сейчас ты пожалеешь о своих словах!

Обеими руками вцепившись в мою сорочку, он разорвал ее на два лоскута, царапая мою кожу и не реагируя на замешательство братьев.

Я предстала перед драконами в чем мать родила. Обхватила плечи руками, съежилась, но продолжала исподлобья коситься на выстроившийся передо мной триумвират.

Рант, облизываясь, рассматривал меня с головы до ног. Аарин собирал свои золотистые кудри в хвост, чтобы в дальнейшем не мешали. А Дэйдалос принялся расстегивать пояс-ремень своих брюк.

Меня поглотил липкий, гнетущий страх. Даже храбрецам иногда свойственно его испытывать. Он сковывал каждую мою мышцу, иглами колол под ногтями, стягивал волосы в тугой узел на затылке. Одна радость – я никогда не паникую, когда боюсь. Я не подам вида, что драконы мне противны, что у меня подгибаются колени от дурных мыслей. На моем лице они увидят только отражение презрения.

– Руки! – Дэйдалос сложил свой пояс пополам вдоль его длины.

Я сглотнула и послушно вытянула руки перед собой. Один накид, второй, третий, «восьмерка», и вот уже мои запястья туго связаны.

Дэйдалос дернул на себя концы пояса. Я оказалась в его цепких объятиях. Его кожа пылала жаром, крепкое мускулистое тело напоминало камень с высеченными на нем рельефами. Прижав меня к себе, дракон пересек комнату и уложил меня на мягкий ковер из натуральной шкуры неизвестного мне зверя.

Аарин склонился к камину, сильной рукой опершись о надкаминную полку, и дунул тонкой струйкой огня. Дрова вспыхнули алым пламенем, затрещав и добавив некоего уюта в этот жуткий уголок.

Я пошевелила запястьями, пытаясь высвободить руки. Тщетно.

– Все в порядке? – улыбнулся Рант, с вазой ягод усаживаясь около меня.

– Да, просто замечательно! – Я смерила его взором и перевела его на Дэйдалоса, пригубившего вино в хрустальном бокале.

Он смотрел на меня поверх посудины и, без сомнений, размышлял, с чего начать нашу первую ночь. Знакомство как-то не заладилось, а отпускать девственницу-красавицу не в драконьих правилах. Репутация пострадает.

Рант двумя пальцами достал из вазочки крупную сочную ягоду и, держа ее за плодоножку, поднес к моим губам.

– Открой ротик… Молодец… Вкусно?

Я разжевала угощение и еле сдержалась, чтобы не плюнуть Ранту в лицо.

– Угум…

Дэйдалос допил вино, отшвырнул бокал в сторону, и тот с присущим звоном раскололся на куски, устлавшие каменный пол.