Коллектив авторов - Книга драконов

Jonathan Strahan

THE BOOK OF DRAGONS: AN ANTHOLOGY

© А. Агеев, перевод на русский язык

© Вячеслав Бакулин, литературный перевод стихотворений

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Когда мои дочери были совсем малы, я рассказывал им сказки на ночь. Придумывал истории каждый вечер, но ни одной не записал (к большей досаде младшей). Это были истории о девочке по имени Жасмин, которая жила неподалеку от своей бабушки и хранила сны в снежном шаре на комоде у себя в спальне, где их не могла достать ведьма, желавшая эти сны выкрасть. И еще у нее был лучший друг – оранжевый дракончик по имени Мармадьюк, мудрый и смелый, который подсказывал Жасмин, как ей спастись. Мармадьюк даже стал немного заниматься выдуванием стекла, вскоре после того, как мы на семейном отдыхе наблюдали за работой стеклодува. Помнится уже смутно, но, по-моему, выдувание стекла было как-то связано с уничтожением мира, что казалось довольно серьезным для крошечного дракончика, но магия способна сделать героем кого угодно.

Лично же мое первое воспоминание о драконах – если таковое возможно выделить, учитывая то, насколько они распространены в нашей культуре, – вероятно, относится к Питу из не особо выдающегося диснеевского фильма «Пит и его дракон», в котором мальчик обретает невидимого друга, Эллиота, и тот помогает ему в час наибольшей нужды и наполняет его жизнь приключениями. И если я не могу быть полностью уверен насчет первого дракона, с которым познакомился, то мне трудно забыть тех многих, что за ним последовали: величайшего змия среди всех, толкиеновского Смога, поливающего огненным дождем Озерный город в «Хоббите»; затем Йевода и архипелаг в «Волшебнике Земноморья» Урсулы К. Ле Гуин; белого дракона по имени Рут из «Всадников Перна» Энн Маккефри; Темерера Наоми Новик; и драконов Вестероса у Джорджа Р. Р. Мартина – Рейгаля, Визериона и Дрогона.

Что же у всех этих великих и могущественных драконов общего? Наверное, то, что они отражают какую-то из сторон нас самих. Они могут быть мудрыми друзьями и советниками, коварными врагами и яростными соперниками, и вообще практически кем угодно. Мэйленд Лонг из «Чая с черным драконом» Р. Э. Макэвой – обеспеченный пожилой мужчина, который лишь хочет помочь женщине найти свою дочь, оказывается двухтысячелетним драконом. Огромный и оклеветанный Гриауль из «Дракона Гриауля» Люциуса Шепарда, наверное, величайший дракон в фэнтезийной литературе за последние тридцать лет, – просто дремлющий гороподобный зверь, на котором выстроены города и деревни, а люди в этих поселениях одновременно и в равной степени зависят от него и его же ненавидят. Драконы, кажется, всегда были с нами в историях, и, хотя я не исследователь фольклора и не этнолог, я убежден, что разговоры о драконах велись еще у первых костров, вокруг которых собирались наши далекие предки, завороженные темными областями, куда не проникал свет костров и где обитали рептилии – я слишком скептичен, чтобы полагать, что они сохранились в родовой памяти со времен динозавров, однако не будем исключать и такую вероятность.

Как бы то ни было, наше отношение к драконам зависит от части света, в которой мы живем. На Западе образ огнедышащего четвероногого крылатого зверя возник в эпоху высокого Средневековья. Будучи, очевидно, вариацией самого Сатаны, западный дракон часто злобен, жаден, умен и, как правило, хранит какие-нибудь небывалые сокровища. Но есть и драконы Востока – вытянутые змееподобные создания, символизирующие удачу и связанные с водой. Драконов-змей, таких как наги, обнаруживали в Индии и многих индуистских культурах. Они схожи с индонезийскими драконами «нага» или «ного». Японские драконы – такие как Рюдзин, дракон-бог из моря, – тоже водные существа. И так далее по всему миру.

И если черты ящериц и змей встречаются повсеместно, то иногда драконы оказываются также способны принимать человеческий облик, олицетворяют одну из четырех стихий (воздух, земля, огонь или вода), жаждут или не жаждут богатств, умеют или не умеют летать.