Мария Копчёнова - Стихия. Пламя Элисара

Последние слова утонули в бесконечном треске ночных цикад, и Эльха вновь ничего не смогла разобрать.

– Да он учит её! Но боюсь этого…

Тихий шёпот женщины, похожий на вопрос, и усталый ответ собеседника:

– Он перерыл всё, но нити вновь никуда не ведут… Ни одной чёткой связи или зацепки… Нет уверенности, что Ар к этому причастен… всё оказалось сложнее…

Женщина снова что-то тихо ответила, и мужчина зашипел:

– Мы не можем вернуться сейчас… нужно будет сразу предъявить доказательства, пока все не успеют опомниться…

Некоторое время слова были совершенно неразличимы, но наконец мужчина вновь повысил голос, и Эльха услышала:

– Сегодня пришли сообщения, что её видели возле Лазурной гряды и Седого склона. Она очень быстро передвигается, раз появляется в разных частях гор. И ты прекрасно понимаешь – теперь она не уйдёт…

– Это не столь важно… Долина запечатана… – донёсся тихий женский голос, но снова так тихо, что сам голос разобрать не удалось.

– Тогда держи их здесь весь год, и чтоб ни шагу отсюда! – снова прошипел мужчина. – Я тоже поставлю печати по периметру. Очень надеюсь, что твой план сработает! – мужчина повысил голос почти до крика. – Не давай никакого применения магии, блокируй любые всплески!

Потом они снова тихо зашептались, после чего до Эльхи долетел новый обрывок фразы.

– Пока жива первая, вторая им не нужна… важнее старшая кровь! Прощай! Увидимся через год.

И через мгновение на тропе была только женщина в тёмном плаще и капюшоне. Ещё мгновение, и тропа осталась совершенно пустой.

Эльха подождала немного. Неудобно, если они увидят, что кто-то их подслушивает.

Странный разговор, – подумала она. Интересно, кто это был и про кого они говорили. И фраза «долина запечатана» тоже её заинтересовала, значит, в нашей долине поставили охранные заклинания. Но от кого и зачем? Нужно рассказать про это матушке или Рике, решила она.

Эльха вышла на тропинку и кинулась вверх по склону. Ещё чуть-чуть, и станет совсем темно, тогда дуриман потеряет свою силу. Выбежав на поляну с цветами, она быстро нарвала нужное количество в сумку, зажгла на ладошке огонёк, чтобы было лучше видно, куда идти, и двинулась обратно.

В это время где-то далеко в горах раздался торжествующий нечеловеческий вой, и между камнями метнулись два чёрных как смоль существа. Одно остановилось и потянуло ноздрями воздух, выбрало точнее направление и устремилось в расщелину между скал, второе зарычало и последовало за ним.

Утром я проснулась от страшного сна, вся в холодном поту.

Мне снился пожар, и огонь был везде, вокруг меня всё горело. И горело внутри. От нестерпимого жара я кричала. Потом из этого огня появились какие-то тени, похожие на ту тварь, что напала на меня в горах. Их становилось всё больше. Потом лицо женщины, плачущей и то ли поющей песню, то ли читающей нараспев заклинание. После этого она что-то кричит мне сквозь рёв пламени и суёт в руки какой-то кулёк, просит, чтобы я берегла его. Тени окружили её, и в этот миг я словно провалилась в темноту. Тошнотворное ощущение падения, ужас… И я проснулась.

Этот сон я уже видела, и видела довольно часто. Но варианты раз от раза немного менялись: то женщина сама полыхала огнём, похожая на огненную богиню, то пожар вокруг превращался в огненного зверя, то появлялся ещё какой-то мужчина, лица которого я не видела, и тоже что-то кричал мне. Но итог всегда был один: женщина исчезала, объятая пламенем, а я проваливалась куда-то в бездну, прижимая к груди свёрток… И страх, жуткий страх, ощущение беспомощности, и мои всхлипы в тишине…

Несколько минут я лежала, пытаясь прийти в себя, сердце бешено колотилось.

Я поднялась и села на кровати. Какое-то горькое предчувствие щемило глубоко внутри. Каждый раз, когда мне снился этот сон, настроение портилось на весь день, и сегодняшний, кажется, не будет исключением.

Хотя сегодня появилось что-то новенькое. То ли моё подсознание решило поиграть со мной, то ли кто-то неведомый захотел поиграть с моим подсознанием, но в сегодняшний кошмар вползла ещё целая армия чудовищ с шевелящимися гривами.

Я потрясла собственной гривой, мотая головой из стороны в сторону, чтобы прогнать наваждение. Солнце уже вовсю таращилось в окно моей спальни, как бы намекая на то, что спала я слишком долго.