Силим Кам - Сновидец

– Так что именно ты мне предлагаешь?

Физ опять затянулся. Выпустил большое кольцо дыма, вроде тех, что пускал Гэндальф на крылечке у Бильбо, когда приезжал погостить в Хоббитанию.

– Ты слишком торопишь события. Пока еще я ничего тебе не предлагаю. Можешь считать наш маленький разговор предварительным собеседованием. Ну, как при найме на работу, к примеру.

Вот это было уже наглостью. Я снова попытался вспылить, но чертов ублюдок знал, что вся ярость, какая во мне была, уже сошла на нет.

– Ты хочешь сказать, что едва не убил меня лишь затем, чтобы понять, подхожу ли я тебе?

– В таком виде это звучит как-то бесчеловечно, не находишь?

Он выпустил еще одно кольцо дыма, всем своим видом давая понять, как «много» значат для него мои чувства. Циничный гондон. Теперь, наверное, я был солидарен с миллионами девушек нашей планеты и понял, насколько мерзостно чувствовать, что тебя поимели…

Опять прочитав мои мысли, Физ лишь пожал плечами, а потом заговорил незнакомым голосом:

– Здравствуйте, мистер Сомна! Добро пожаловать в мир живых!

Полумрак паба «Роговица» поблек, контуры предметов стали размытыми и скоро исчезли вовсе. Им на смену пришла ослепительная белизна, которая расплескалась в моих глазах от края до края. Но затуманенное сознание мое еще долго хранило на себе отпечаток лица Макса Физа. Этот образ въелся мне в мозг, как доисторический отпечаток, который не вытравить даже кислотой. При этом я не помнил истинных черт моего нового друга, но был уверен в абсолютной реальности этого человека.

А затем пришло пробуждение. И застало меня врасплох.

– Здравствуйте, мистер Сомна! Добро пожаловать в мир живых!

Незнакомый голос. Бодрый. Радостный. Обнаженные в улыбке зубы. Стерильные одежды и лица. Стены ванильного цвета.

Все это сбивает с толку.

Где я? Конечно, в больнице.

– Как вы себя чувствуете, Алек? Могу я вас так называть?

Обладатель фарфоровых зубов все время задает мне вопросы. Я не знаю, как на них отвечать. Я по-прежнему дезориентирован, окруженный визжащими аппаратами жизнеобеспечения. От света вокруг слезятся глаза. Но им будто все мало: они включают новые и новые лампы, тычут фонариками мне прямо в зрачки. Что они хотят там увидеть? Подтверждение того, что у меня поехала крыша? Я уже начинаю скучать по уютной темноте «Роговицы», чем бы то место ни являлось.

– Вы что-нибудь помните из последних событий вашей жизни?

Все тот же надоедливый голос. Я пытаюсь его игнорировать, но понимаю, что он не отстанет так просто. Ему нужны ответы. Любые.

– Да, – это уже я говорю, – я помню, как ехал на скутере, выполняя очередной заказ, когда этот урод с маленьким членом выскочил на встречную полосу и подрезал меня. Видимо, я упал и отключился…

– Очень хорошо, Алек. Какой, по-вашему, сегодня день?

Голос доктора звучал все радостнее и бодрее, хотя казалось, что больше уже просто некуда. Он постоянно все комментировал, потом записывал, без конца щелкая своей авторучкой. Как же это действовало мне на нервы!

– Когда меня сбила машина, был вечер среды. Надеюсь, я пролежал без сознания не более 10 часов… А значит, сегодня четверг. Верно, доктор?

На этот раз он промолчал. И надолго. Я все еще не мог четко видеть, но слышал скрип пера по бумаге, а значит док из двух зол (говорить и писать) выбрал меньшее – свои записи. Если бы я знал, что заставить его заткнуться будет так просто, то начал бы наш разговор с последнего предложения!

– Не все так просто, молодой человек! В одном вы правы: в календаре сейчас четверг, но только число другое. А именно, 16 ноября 2006 года. То есть вы пробыли в коме более двух недель. Однако, исходя из четкости ваших воспоминаний, и способности логически мыслить, я вижу у вас хорошие шансы на выздоровление. Мы еще какое-то время понаблюдаем вас, проведем ряд тестов… Но я почти уверен, что все они дадут положительные результаты. А пока отдыхайте и набирайтесь сил!

Затем последовало продолжительное молчание, по которому я догадался, что врач наконец-то свалил, хотя шагов и не было слышно. Чертовы больницы! В них мне всегда было не по себе. И все эти люди вокруг (я имею ввиду больных)… Кажется, будто они добровольно явились в Чистилище и ждут, когда Сам пригласит их на аудиенцию.

Приборы противно пикали. Моя бабушка говорила, что они действуют на нее умиротворяюще, на со мной это было совсем не так. К тому же, с недавних пор я стал различать, что к писку аппаратов, измерявших мой сердечный ритм и кровяное давление, добавились другие, и находились они на противоположной стороне бокса. А это означало, что в своей палате я лежу не один.