Рыцарь-Пилот - Эго и нечисть

Ч А С Т Ь П Е Р В А Я

Глава первая

~ Осенняя пробка на Садовом кольце ~

~ Бешеный троллейбус ~ Перестрелка с погоней ~

~ Мой портфель пропал ~ Преследование таинственного К.А.Ц. ~

~ Одинокая Русалка ~ Дверь открылась ~

Вечером в пятницу пошел мелкий осенний дождь, ветер срывал последние жухлые листки с тополей, Москва встала в грандиозной и совершенно безнадежной пробке… Светофоры мигали каждый в своем ритме, дворники машин мерно стряхивали упавшую с небес влагу с лобовых стекол, выхлопные трубы выбрасывали в атмосферу то, что могло бы быть в другой жизни приятной прогулкой «с ветерком» по пустой загородной трассе… Когда стоишь в такой пробке, невольно начинаешь философствовать, размышляя на темы «здесь и там», «а что, если» или, еще лучше, – «если бы я мог».

Целый день я ездил по делам, под конец оставалось заехать к маме на Фрунзенскую набережную и починить розетку, которая искрила и не давала возможности полноценно насладиться вечерними телепередачами. Визит, естественно, предполагал ужин и выгул ее трехцветного старого бассета до угла, ибо дальше в такую погоду бассеты, как известно, не гуляют. Утром по телефону мама дрожащим трагическим голосом рассказывала, как троллейбус на набережной задавил маленького черного соседского пуделя. «Это ужасно, бедный пес, – согласился я, осознав всей глубиной души, что розетку, о которой мне не раз напоминали за последние полгода, надо сегодня все-таки починить. – Мама, я буду после семи, пока», – батарея села, экран погас.

Светофор справа от меня бессильно перебирал доступные ему комбинации цветов, но дорожная ситуация от этого не менялась. Надо запарковаться, пешком дойти до мамы, а вечером после ужина, когда пробка рассосется, часов в одиннадцать, забрать машину и поехать домой. План показался мне шикарным, однако выходить из теплого кожаного салона, где так нежно звучит джаз, под дождь на московскую улицу и топать целых три квартала на ветру очень не хотелось.

Правая полоса на Садовом кольце, предназначенная для общественного транспорта, манила своей доступностью, как голая коленка старшеклассницы, но буквально в ста метрах по ходу справа стоял гаишник и с обреченным видом смотрел на ту же полосу, что и я. В его взгляде теплилась нескрываемая надежда, что у кого-нибудь все-таки не выдержат нервы, и тогда будет чем поживиться. «Не вариант», – сказал я себе и круто вывернул руль вправо, «Ягуар» с заносом выскочил из толпы машин, пересек троллейбусную полосу и нырнул в темный переулок. Милиционер дернулся, потом бессильно махнул рукой и отвернулся с безразличным видом. Все! Надо парковаться, в первую же дырочку, по-московски.

По выделенной полосе с воем и звоном цепей с чудовищной скоростью около 40 км в час летел троллейбус. Водители в пробке провожали ненавидящими взглядами бесполезный железный ящик с рогами, который вез только себя, не считая нескольких кубометров теплого воздуха и света внутри салона, с противным чернявым водителем в кожаной фуражке за рулем. Он был маленького роста, с помятой мордой и золотым зубом, отражавшим тусклые огни московских фонарей. Из-под фирменной фуражки с тремя буквами К.А.Ц. на кокарде выбивались длинные курчавые черные волосы, вид был похабнейший – хотелось дать ему в морду, особенно когда он улыбался.

Я уже припарковался, взял в руки портфель со всеми своими документами, ключами и прочими вещами, без которых современный человек в большом городе просто не имеет никакого смысла, набрал воздуха в легкие и собрался открыть дверь. Прежде чем ступить на мокрый холодный тротуар осенней Москвы, я взглянул на светящийся номер троллейбуса, который остановился на красный свет в 50 метрах от меня. «Да! Это он! – в памяти всплыли воспоминания детства, когда мы с бабушкой на этом же маршруте троллейбуса ездили в поликлинику. – Да! Он довезет меня на Фрунзенскую набережную, прямо к порогу дома, где живет моя мама!» Красный свет горел уже достаточно долго, и я осознал весь ужас возможной утраты, если этот мерзавец сейчас с воем укатит без меня. Хлопнув дверью машины, с портфелем под мышкой, на ходу звеня ключами, пытаясь поставить автомобиль на сигнализацию, спотыкаясь, я бросился к передней двери троллейбуса.

Горел красный свет светофора, но мерзкий тип за рулем, как назло, отвернул свою противную морду и довольно наблюдал сверху кислые физиономии водителей. Я, как рыба в аквариуме, бросился на стекло передней двери троллейбуса, начал стучать.