Никита Мордовин - Наследник Волшебства 90-Е

Только вот мне придётся пожалеть о своём проступке…

Кое-как пережил осень. Ещё тяжелее дались мне зимние месяцы. Как сквозь метель, я шёл сквозь короткие дни, пролёживал в бессоннице длинные ночи. Ничто не могло заполнить чёрную дыру внутри. Душа требовала солнца. И оно пришло. Звали его Лиза.

Цветущая весна радовала всех своим теплом и солнцем. Всех, кроме меня. В душе было пусто, я был одинок, как никогда. Настоящих друзей в моей жизни никогда не было. Отец жил словно другой, отдельной от меня жизнью. Но самое главное, со мной не было больше магии. Я бы никогда не подумал, что без неё начну терять себя.

Очередное серое утро. Вошёл в учебное здание. Устало вдохнул в себя воздух лекций. Пробежал взглядом по толпе одногруппников. Стоп. Вспышка яркого весеннего света. Это не магия. Хотя, что есть магия, как не сама жизнь в моём случае. Тогда я впервые увидел её. Она стояла, обхватив и прижав к себе сумку обеими руками. Её светлые волосы смешно и нежно обрамляли лицо, кудрявясь. Глаза голубые, но не холодные, как лёд, а тёплые, как васильки. От неё исходил весенний свет, который манил, обволакивал, согревал.

Через мгновение мы оказались в аудитории, где вот-вот должна была начаться лекция. Тогда я, набравшись смелости, подошёл к ней.

– Как вас зовут? – без прелюдий начал я,

– Лиза, – по-весеннему тепло улыбнулась она, усаживаясь за стол.

– Не возражаете, если я сяду рядом с вами, Лиза?

Она рассмеялась. Наверное, тогда в моей голове и пронеслась мысль, что у этой девушки самая лучезарная улыбка из всех, что мне довадилось видеть.

– Конечно, можно, – её радостные глаза сияли. – Только не на «вы». Я же не такая старая.

Она снова рассмеялась.

– А тебя как зовут? – а ведь я даже забыл представиться.

– Кирилл.

– Очень приятно, Кирилл.

– И мне, Лиза.

Мы старались проводить как можно больше времени вместе. Часто готовились вместе к парам. Вечерами гуляли по паркам и небольшим улочкам нашего городка. Вместе готовили еду и часто ужинали в обществе моего отца. Он был рад за меня. Ещё бы! Лиза стала не только моей первой девушкой и первой любовью, она стала для меня первым по-настоящему близким человеком. Она стала моим другом. Лиза была удивительным человеком. Я никогда не понимал, откуда в этой хрупкой маленькой девушке столько сил. Её энергия заполняла своим сиянием всё вокруг, а меня наполняла смыслом. Там, где во мне раньше была пустота, поселился её свет. Именно он меня и спасал от вечного холода и одиночества. Лиза втягивала меня во все мероприятия приюта для животных, где она была волонтёром. Даже заставила взять к себе большого рыжего и бездомного котяру. Мы с Лизой прозвали его Стихийное Бедствие, потому что у кота был уж очень крутой нрав. Лиза буквально вытаскивала меня из привычной жизни затворника. Вместо излюбленных игр в денди в мою жизнь пришли лыжи, ролики и коньки.

Как-то раз январским вечером мы катались с Лизой на коньках. Было не по-зимнему тепло, вокруг неслышно падал белый-белый и очень мягкий снег. Лиза плавно скользила по катку, что-то весело и быстро рассказывала. Я плавно притянул её к себе и заключил в свои объятия. На губах были только что растаявшие снежинки. Мы целовались. Нежность растекалась по всему телу. Сердце билось часто-часто. Я закрыл глаза. Мир растворился, исчез. Осталась только Лиза, её нежные и чувственные губы.

– Я бы бесконечно любовался тобой, как любуются северным сиянием или млечным путём, – я поправил выбившуюся у неё из-под шапки прядь волос.

Лиза улыбнулась. – Скажи, если бы у тебя была тайна, которую ты не можешь никому раскрыть, – я запнулся. Желание рассказать ей кем я был, и кем стану через полгода было почти непреодолимо. То, что происходит между нами не может быть до конца настоящим. Потому что Лиза не знает о том, что я маг. В то же время я понимал, что она лишь человек. Да и после того, что случилось летом за гаражами, испытывать терпение Виолетты было опасно.

– Тайна? – поймала меня на долгой паузе Лиза.

Я улыбнулся. Взявшись за руки, мы продолжили кататься.

– Мне просто интересно. Допустим, у тебя есть тайна, которую сложно принять, и в которую сложно поверить. Ты бы рассказала мне о ней?

Лиза нахмурилась.

– Ты раньше не говорил загадками.

– Так ведь, что плохого в загадках? – я слегка сжал её руку. – Они делают жизнь интереснее.

– Не знаю, – протянула Лиза. – Хочу, чтобы в моём мире было всё предельно ясно.

Я провожал её до дома. На прощание мы поцеловались. Снег продолжал тихо падать мохнатыми белыми хлопьями. Я посмотрел Лизе в глаза.