Дэниел О’Мэлли - Ладья

Хорошо хоть, что пусть я испытала немалую боль и стресс, когда впервые открыла свой дар, теперь я применяла его достаточно легко. Но хоть я и могла его использовать – я не хотела этого делать. Я не хотела протягивать руку через стол и касаться пальцем голой руки лаборантки. Не хотела знать, смогу ли заставить ее стиснуть кулак. Не хотела расширять свое восприятие через эту связь, не хотела исследовать ее тело. Не хотела находиться рядом с людьми и уж точно не хотела пытаться поместить в них свой разум.

Но в итоге я, конечно, поддалась. Прогресс шел мучительно медленно, но после месяцев, после лет тренировок я обрела силу прикасаться к людям и получать мгновенный контроль над их телами. Я могла заставить их двигаться так, как мне вздумается. Могла считывать их физическое состояние, обнаруживать беременность, рак, наполненный мочевой пузырь. Со временем я научилась устанавливать куда более четкий контроль, привносящий в восприятие людей новые ощущения или активизирующий их особые силы без их ведома.

Это было ужасно, и я такое ненавидела.

Вдобавок о моих способностях и их ограничениях знало все Имение. Люди буквально обходили меня стороной, стараясь избегать физического контакта. Не скажу, что это так уж ошеломляло – они держались достаточно приветливо, никто меня не обижал, но когда я проходила по коридорам, они расступались. Мне оставляли больше пространства, чем близнецам, которые могли своим прикосновением сделать любого дальтоником, или девочке, которая могла ошпарить правой рукой. Фактически все телесные контакты происходили у меня только в клинических условиях. И это меня вполне устраивало.

К моменту выпуска из Имения я обладала способностью, которая считалась уникальной в известной истории. И я наполнилась глубоким отвращением к ее использованию. И еще у меня сложилось мнение, что мои силы не развились настолько, насколько надеялись развить их Шахи.

– Нет, никто из нас не хочет «Тоблерон», – заявил Опрятный.

Мифани на мгновение прикинула, не отведать ли ей шоколада самой прямо у них на глазах, но Дерзкий уже деловито распахнул папку и Опрятный начал говорить дальше.

– Судя по всему, Мифани, твои подозрения оказались верны. Отдел дознания, как ты и предложила, уже изучает все записи и расшифровки. Похоже, ты внушила им страх ладьи Томас, приличную такую его часть.

Сказав это, Опрятный откинулся на спинку, и Дерзкий, закончив копаться в документах, продолжил:

– Доктор Крисп приказал им уделить особенное внимание последним секундам допроса, предсмертным крикам. И техники почти сразу же пришли к заключению, что это действительно была связная речь. А как только переводчики выяснили, что именно говорилось, они отправили к тебе бегуна. – Близнец сделал паузу. – В коридоре бегун столкнулся со мной, и я ему сказал, что сам тебе сообщу. – Мифани изо всех сил старалась выглядеть спокойной, но на самом деле внутри у нее кипело негодование.

«Как он посмел читать мою почту?» – возмущало ее.

Когда Гештальт предложил ей взять записку, она практически вырвала ее у него из рук. Не обращая внимания на хмурые взгляды обоих лиц, Мифани торопливо пробежала по сообщению глазами. При этом ее ничуть не удивило, что у доктора Криспа оказался такой ужасный почерк. Тем не менее она смогла разобрать, какими были последние, с надрывом произнесенные слова Ван Сьока.

«Я ищу возможность вторжения… мы убьем вас всех».

– Вторжения, – выдохнула она. Подняв взгляд на близнецов, она поняла, что гримасы на их лицах были вызваны не раздражением, а страхом. – Гештальт, нам нужно больше информации.

– Несомненно, – ответил Опрятный. – Но нужно доложить об этом Правлению как можно скорее, и эта информация требует чересчур большой осмотрительности, чтобы доверять ее лишним передатчикам. Ты согласна?

– Согласна, – серьезно ответила Мифани.

– Ингрид, – позвал Дерзкий. Женщина в фиолетовом вошла через мгновение. – Сколько еще времени до заката?

– Приблизительно три с половиной часа, ладья Гештальт, – без запинки ответила секретарь.

– Дни становятся длиннее, – проговорил Опрятный возмущенно. – Свяжись с Верхним домом и скажи, что Правлению необходимо как можно скорее собраться. Встречу надо провести сегодня вечером, как только сядет солнце. – Ингрид кивнула и быстро вышла из кабинета. – Что ж, ладья Томас, похоже, нам сегодня придется задержаться. Я бы посоветовал вам пока вздремнуть и поужинать раньше обычного.