Кристина Азимут - Любовь на спор

Костя между тем продолжал. Рука переместилась на вторую грудь, поглаживая, мягко массируя, играя с соском прямо через шершавое кружево. Губы накрыли набухшую вершинку, втянули, язык облизал и нежно прижал к зубам. Я выгнулась, хватая ртом воздух, ощущения окатили ярким конфетти, заставив забыть и о связанных руках, и завязанных глазах. В самом деле, ничто не мешало сосредоточиться на удовольствии, заполнившем тело густым сиропом. Я медленно погружалась в себя, раскрываясь, словно роза, лепесток за лепестком. Или это Северов раскрывал меня? Его рот умело ласкал, посасывал, дразнил, лёгкие укусы лишь придавали пикантности и только тень боли. Я сама не заметила, как начала постанывать, послушно подаваясь навстречу жарким губам, и ощущение, что я сейчас в полной власти Северова, вызывало уже не панику и злость, а совсем другие чувства. Хотелось… Хотелось принадлежать ему. Хотелось, чтобы он изучил моё тело до самого последнего потаённого уголка. Хотелось сгореть в том огне, что рождали в крови его ласки. Боже, кажется, я сошла с ума…

Поцелуи стекали по моей коже мягким шёлком, вплавлялись в неё золотыми узорами. Пальцы порхали бабочками, касались невесомо, как розовые лепестки. И это оказалось так упоительно сладко, просто расслабиться, довериться этим чутким и умелым рукам, позволить окунуть себя в удовольствие, от которого сбивалось дыхание и крик рвался из груди. Связанные руки причиняли лишь одно неудобство: до боли в пальцах хотелось прикоснуться к Косте, сжать бугры мышц, провести по спине ногтями. А губы спускались постепенно всё ниже, мучительно медленно приближаясь к низу живота, налившемуся горячей тяжестью. Мокрые трусики хотелось стащить нафиг, они мешали, грубо тёрлись о нежное лоно, желавшее совсем других ласк и прикосновений. Я хныкала, откровенно приподнимала бёдра в молчаливом приглашении приступить поскорее, натягивала шёлковые путы. Ноги давно были широко раскинуты, открывая меня для Кости, но он не торопился, гад! Продолжал наказывать? Может быть…

– У-умница, – едва уловила довольный шёпот, и широкие ладони поднырнули под попку, а я подтянула колени ещё выше, выгнувшись навстречу.

Ну же, давай. Пожалуйста. Я была в шаге от того, чтобы начать умолять, но Костя наконец сжалился. Наклонился, согрел дыханием, а потом я услышала шумный вдох. Почувствовала, как он провёл языком прямо поверх кружева, слегка нажимая, и шершавая поверхность заставила вспыхнуть огнём нежное местечко. Я длинно застонала от облегчения, изнывая от желания, восторг пронёсся по венам жаркой вспышкой. И снова прикосновение, теперь уже губ, снова через ткань. Нет, нет, я хочу по-другому, без всяких преград!..

– С-сними… их… – кое-как выдавила сквозь стиснутые зубы, тело колотила дрожь, и казалось, если сейчас не получу желаемое, растаю, как мороженое на солнце.

Тихий, бархатный смешок, пальцы проникли под трусики и погладили… самый низ живота, где начинались мягкие складочки. Не там, не-ет!

– Просишь, Вика? – вкрадчиво, с предвкушением спросил Костя, и готова спорить на что угодно, на его губах играла сводящая с ума усмешка, в которой таилось обещание всех удовольствий из второго тома Камасутры.

Уверена, Северов легко его напишет и проиллюстрирует лично. Я всхлипнула, прикусив губу, нетерпеливо ёрзая и пытаясь подставиться под ласкающие пальцы совсем другим местом.

– Да… Прошу… – покорно выдохнула, чувствуя удивительную лёгкость и никакого возмущения.

Казалось очень естественным то, как легко я сдалась на милость этого мужчины, подчинялась его указаниям и приняла пикантную игру. Он действительно не делал ничего, чего бы не хотела я сама. И пусть утром я приду в ужас от собственной смелости и откровенности, но сейчас мне хотелось подойти опасно близко к той грани, за которой начиналось доверие. Хотя бы в постели. Я так устала быть сильной и одинокой, кто бы знал…

– Мне нравится, когда ты просишь, – мурлыкнул огромным довольным котом Костя, и его пальцы спустились чуть ниже, слегка раздвинув мягкую, горячую плоть. – Сделаешь это ещё, девочка?

Плевать, пусть таким изощрённым образом отыгрывается за моё злосчастное бегство. Мне… тоже нравилось. Подчиняться, отдать контроль за ситуацией тому, кто прекрасно знал, что и как делать. Не знаю, как у Кости это получилось, так быстро подобрать ко мне ключик и пробраться за мои барьеры, и не хочу об этом сейчас думать. В одном я была уверена точно: магии он не применял совсем. Не такой Северов человек, чтобы пользоваться нечестными приёмами в постели.