Михаил Комаров - Прощай, молодость!

– Шары унесло ветром, – упрямо повторил Грост, но не выдержал и хихикнул. – Хотя, ты прав, было красиво.

– На юбилее филиала, такой мелочью, как шары и фейерверки, никто и пачкаться не будет.

– Разве что, младшие бесы из обслуги. Эх, такие возможности на Терре сейчас открываются!

– Вот-вот, – Стелькер побарабанил пальцами по столу. – Значит, говоришь, Варага помощи просит? Черта просит, смышленого и добросовестного?

– Ну! Шнырок для него, самое то, что надо! Смышленый, мерзавец, а добросовестный до того, что скулы сводит! Так чего рассусоливать? Отправь его к Вараге, пусть он с этим сокровищем мучается.

– В другой филиал? – продолжал сомневаться Стелькер. – Не принято у нас стажерами обмениваться.

– Тогда оставь себе! – рявкнул Грост. – Что ты мне голову морочишь? Оформляй, как спецзадание и отправляй!

Дверь дежурки дернулась и издала мерзкий скрип. Демон Калихант, отвечающий за состояние помещений, регулярно заправлял петли маслом, но рядовые дежурные, еще более регулярно, это масло вычищали, а взамен подсыпали заговоренного песочка. Таким образом, дверь начинала скрипеть еще до того, как входящий успевал коснуться дверной ручки. Мало ли чем демон может занять себя на дежурстве – свидетели не всегда нужны. Вот, например, сейчас: хотя демон Минисиах ничего такого сомнительного не делал, однако же в кресле развалился не по инструкции и копыта свои, задрав ноги, на краешек пульта управления пристроил.

Конечно, полноценным нарушением это назвать нельзя. Скорее так, мелкое разгильдяйство. Но если найдется доброжелатель (а чего его искать? Тот же Харрамух не упустит случая подгадить) и доложит Калиханту, то дисциплинарного взыскания не миновать.

Но скрип раздался вовремя, и дежурный демон успел принять достойную и даже глубокомысленную позу. Впрочем, когда дверь открылась полностью, оказалось, что необходимости в этом не было. Вошедший демон Курант не моргнул бы глазом, если бы даже увидел Минисиаха лежащим на пульте.

– Привет! – отсалютовал посетитель. – Как делишки, что нового?

– А, – вяло отмахнулся Минисиах. – Тоска. А ты чего пришел?

– Так и я это самое… – подмигнул Курант. – В смысле, тоска!

Он слегка оттопырил левую полу своего лилового сюртука с бархатными лацканами (Курант с полным основанием считался первым щеголем торгового отдела), запустил тонкие бледные пальцы во внутренний карман и замер, выразительно глядя на Минисиаха.

Тот оглянулся на дверь. Дверь была плотно закрыта.

– Ну… собственно, почему и нет? У тебя там что, текилла?

– А то!

– Угу. Ну что ж, по маленькой, я думаю, – мохнатая бровь шевельнулась и на столе неторопливо сконденсировались два граненых стакана, – не повредит.

Курант вытащил обтянутую кожей плоскую фляжку и наполнил стаканы на треть. Минисиах взял свой, полюбовался прозрачной жидкостью, потянул носом и уточнил:

– Это аргрзрская?

– Ты что, это самое… обидеть хочешь? Конечно аргрзрская, какая же еще!

– Да не пыли, это я так, спросил просто. Слышал, что Харрамуха какой-то остряк угостил текиллой с Ваххана. Он потом три дня с постели встать не мог.

– Он что, это самое, выпил ее? – уже поднесенный к губам, стакан Куранта замер в воздухе. – Зачем?

– Так Харрамух же, он придурок известный, – равнодушно пожал плечами Минисиах. – Чувства вкуса – никакого. Ему что текилла, что собачья моча. А бутыль настоящая была, с медалями и с печатью.

– Вот как, – Курант не сдержал понимающей ухмылки. – А кто был этот остряк ты, это самое, случайно, не в курсе?

– Представления не имею, – безразлично ответил Минисиах, сделал большой глоток и зажмурился: – Ух ты! Хороша, зараза!

– А то, – согласился Курант и опрокинул свой стакан в глотку. Жмуриться он не стал, только поднял указательный палец и провозгласил важно: – Это же вещь! Предмет!

– Предмет, ничего не скажешь, – Минисиах тоже допил текиллу и заглянул в пустой стакан. – А что, братец, не повторить ли нам?

– Это того… можно, – Курант уже отвинчивал крышечку фляжки. – А, что б тебя!

Сигнал вызова прозвучал слишком неожиданно и слишком громко, а главное – не вовремя. Не ожидавший, что у него над ухом взревет сирена, демон расплескал, по меньшей мере, полстакана живительного напитка.

– Дай сюда, – отобрал у него фляжку Минисиах. Выключил сирену и добавил, не скрывая досады: – И что за руки у некоторых? Оборвать такие руки и метелки вместо них приспособить! Аргрзрскую, ее ведь даже не слижешь – она моментально в стол впитывается!