Кристина Воронова - Забытый мир

Шахрияр замолчал. Ему казалось, что все силы ушли на этот бесполезный спор. И ещё он удивился, что они не перебудили весь лагерь, устроив разборки с воплями и проклятиями. Отличные из них воры, ничего не скажешь. Тихие и незаметные, как ночные тени. Да уж!

– Ладно, раз мы уже тут, пошли, что ли, – тихо произнёс Шахрияр, ощущая себя, как в дурном сне. Он и сам слышал, что его голос звучит очень неуверенно. "Зря мы на это решились", – в его душе накапливался страх.

Как ни странно, никто не проснулся. Даже охранники, которые всегда спали более чутко, чем купцы и погонщики, так как от этого зависели их жизни.

Пригнувшись, они прокрались на полусогнутых мимо всего лагеря, пока не дошли до животных. Верблюды расположились на песке, улёгшись на боку, подогнув ноги, прижавшись друг к другу, вызывая у Шахрияра странное умиление. Ему хотелось подойти и погладить кого-нибудь. Вьючные мулы, насторожив уши, стояли неподалёку.

– Вот мы и пришли, – прошептал Али и тут же вцепился в ближайшую сумку вьючного мула. Стройное и сильное животное стояло на одном месте и смотрело на него глубокими чёрными глазами.

– Давай и ты, – предложил он приятелю.

Шахрияр фыркнул, достал из-за пояса-кошелька небольшой острый нож, который когда-то нашёл в оазисе рядом со скелетированным трупом в истлевшей одежде, и взялся за другую сумку. Второе животное меланхолично стояло на месте.

– У меня перец, – радостно прошептал Али, радостно забыв о недавней ссоре. – Ой, я сейчас чихну! – он и вправду расчихался.

"Неудачливый вор – это судьба", – покачал головой Шахрияр. Ему всё больше и больше казалось, что это просто дурной сон.

– А я нашёл монеты, – сообщил он Али, достав приятно звякнувший кошелёк. – Кажется, это золото. Под светом Луны они кажутся алыми, но это точно не медь. Наверное. Я не умею видеть в темноте.

– Придурок! – выругался Али сквозь зубы, но очень эмоционально. – И зачем я тебя с собой брал? Знаешь, если нас поймают и убьют, это будет только твоя вина, так и знай.

– Давай, поговори ещё. И, желательно, погромче. Может, тебя ещё не все караванщики услышали, – язвительно заметил Шахрияр. – Или кто-то из охранников тугой на ухо!

– Ладно, бери деньги и пошли. Если что, поделимся. Ты ведь поделишься со мной, правда?

– Возможно, – отозвался тот. – И вообще, тебе не кажется, что всё это сон?

– Ты что, какой ещё сон? – возмутился Али.

– Ну, мы стоим посреди лагеря караванщиков, разговариваем чуть ли не во весь голос, а они спят и спят? Или просто давно уже проснулись и смеются над нами? Предвкушая, как они нас схватят и прикончат? Но тогда не ясно, почему они медлят. Или знают, что нам некуда идти: только в пустыню на верную смерть или обратно в деревушку, где просто невозможно затеряться и спрятаться? Разве что под землю зарыться, но мы ведь не огненные крабы, верно? Подожди, – Шахрияр застыл, даже забыв о золоте. – А они все точно живые? Ты их случайно не того… Не убил? Может, в воду что-то подмешал, а? Какое-нибудь ядовитое растение? Или угостил плодами, которые вкусные и свежие, но убивают так же верно, как стрелы и кинжалы?

– Друг, ты пугаешь меня, – пробормотал ошалевший Али. – Но ты прав, есть в этом что-то странное. И неправильное. Или это, правда, кошмар? Поэтому и небо чёрно-красное, и Луна… Тоже неправильная. Давай, я проверю, а? Осторожно подкрадусь к кому-нибудь из каравана и посмотрю, что с ним. И, да, я ничего никому в воду не добавлял. Водой, кстати, твой отец, Мустафа, распоряжается. Или ты на него тоже думаешь?

– Нет, конечно, – покачал головой Шахрияр. – Ему-то это зачем?

– Ну, как? – прошептал Шахрияр, внимательно следя за манипуляциями слишком нервного приятеля.

– Да вроде живы, только спят странно, с открытыми глазами. И в их глазах красная Луна отражается. Страшно, аж жуть! Посмотреть хочешь?

– Нет, спасибо, я тебе и на слово поверю в этот раз, – мрачно отозвался рыжеволосый юноша.

– Да, спят они крепко. Так, что мы могли бы каждому горло перерезать – а они бы ничего не заметили. Хочешь попробовать?

– Спасибо, не хочу. И тебе не советую, – раздражённо отозвался Шахрияр. – Думаешь, никто ничего не заподозрит?

– А кто что может заподозрить? – искренне удивился Али. – Ну, пропал очередной караван в пустыне, так что? Нашу пустыню и так владением Королевы Мёртвых величают.

– Я не хочу никого убивать! – зло воскликнул Шахрияр. – Кажется, тебе прямая дорога в разбойники.

– Ладно, – уже не стесняясь, Али взял сумку, раскрыл её, засунул в неё свою добычу и распотрошил ещё несколько. – Эту, я, пожалуй, всё-таки смогу уволочь, – тяжело дыша, заметил он, с трудом взваливая набитую монетами и мешочками с пряностями седельную сумку из добротной кожи. – Может быть, кто-то из наших всё-таки им что-то подлил? Тогда, возможно, кто-то из них прямо сейчас тут шарится, но я никого не вижу. Ладно, пошли уже, – он встал на ноги.