Арина Зозуля - Невидимый свет

– Это что ещё такое там было? – наконец вырвалось у меня, когда мы остались в машине одни.

Тим покачал головой:

– Я тебе говорил, они нехорошие люди.

– Я это помню. Но что им нужно от тебя?

Парень не смотрел на меня, но я видела, как на скулах напряжённо заходили желваки.

– То, что они хотят – они не получат. Тебе не о чем переживать.

Никогда раньше в моей жизни такого не было, чтобы от каких-то людей меня прямо пронизывал страх. Но теперь я боялась не только за себя, но и за Тимофея.

– Что они хотят, ты можешь сказать? – просящей интонацией произнесла я.

Тимофей погладил меня по ноге так ласково, как маленького ребёнка.

– Не беспокойся. Это личные счёты.

Легко сказать «не беспокойся». После этой фразы хоть кто-нибудь когда-нибудь успокаивался?

– Меня не устраивает, что этот хмырь распускает руки и бьёт моего мужчину! – возмущённо выпалила я, вскинув брови.

Не особо к месту Тимофей вдруг расплылся в улыбке, как довольный котяра, который только что от пуза наелся сметаны.

– Ты чего улыбаешься? – смутилась я.

Тим отозвался, паркуя машину в моём дворе:

– Мне нравится, что ты называешь меня «своим мужчиной».

«Как странно. Я ведь совсем этого не заметила! Вылетело само по себе».

Через несколько минут мы оказались у меня дома. И продолжили то, на чём остановились.

Откуда-то издалека доносился гулкий звук шагов, и я догадалась, что это соседи как обычно с утра пораньше уже отправились по своим делам. Слышимость в квартирах нашего дома была что надо. Приоткрыв глаза и повернув голову, я почти нос к носу встретилась с мирно сопящим Тимофеем. Парень лежал на боку, его расслабленная рука обнимала меня чуть выше талии, а веки слегка подрагивали во сне.

«Что тебе снится?» – подумала я, изучая прекрасное умиротворённое лицо в утренних лучах осеннего солнца, аккуратно проводя по волосам. Краснота на скуле от удара Аззана практически бесследно прошла. Тимофей, почувствовав мой взгляд, не просыпаясь, мягко прижал стройную фигуру к себе, и я ощутила у виска его тёплое размеренное дыхание.

От его нежности я была готова замурчать, словно кошка. Мы пролежали в обнимку ещё какое-то время, и я, аккуратно пытаясь высвободиться из цепких объятий, всё-таки разбудила брюнета. Сонные серые глаза медленно распахнулись, и я не могла не отметить, что они казались ярче по цвету, удваивая свою красоту и очарование.

– Доброе утро, – привлекая меня к себе, хрипло произнёс Тимофей.

– Доброе, – расплылась я в улыбке.

– Давно не спишь? – легонько поцеловав в краешек губ, поинтересовался Тим.

– Минут пятнадцать, наверное. Но тебя будить не хотела, пыталась незаметно ускользнуть, – вымолвила я и виновато закусила губу.

– Ускользнуть от меня?! На что ты вообще рассчитывала? – задорно сверкнул глазами парень и, ловко нырнув под одеяло, принялся щекотать меня под рёбрами.

Я хохотала на всю квартиру, извиваясь, как змея.

– Хватит, хватит, прошу, – сквозь смех простонал мой писклявый голос.

Парень тут же выполнил просьбу и показался снаружи, откидывая покрывало назад и заинтересованно заглядывая мне в глаза. Подтянувшись на руках к моему разрумяненному лицу, Тимофей провёл тыльной стороной ладони по шелковистой коже от щеки до подбородка, отчего внизу живота сразу же расплескалась сладостная истома. Опустившись на локти ближе, парень томно смотрел своими дымчатыми прозрачными глазами – в них было столько невысказанных чувств.

– Ты такая красивая, – с придыханием, не отрывая внимательного взгляда, прошептал он и с нежностью коснулся моей щеки губами, оставляя дорожку из едва ощутимых неторопливых поцелуев, ведущую к чуть припухшим девичьим устам. Я с наслаждением ответила, ощущая приятную негу в теле.

– Я голодная, – облизывая губы, пробубнила я, когда Тим лёг рядом, перебирая пальцами мои длинные волосы.

– В холодильнике есть какие-нибудь продукты? – оживился парень.

Задумавшись на пару секунд, я ответила, усмехнувшись:

– Какие-то точно есть.

– Ладно. Я с этим разберусь, с меня завтрак, – вскочив с постели и попутно чмокнув меня в губы, сообщил брюнет. – А ты не вставай, – уже из прихожей послышался голос, и я, рассмеявшись, упала на мягкую подушку.

Полежав и понежившись в кровати, я бросила взгляд на пол: одежда Тимофея валялась вперемешку с моей. Я вспомнила, как быстро мы вчера поднимались домой, чтобы завершить то, на чём нас прервали Илай и Карина. Я тихо выбралась из уютных простыней и, быстренько собрав всё, разложила вещи на столе. Взгляд зацепился за мужской кошелёк из тёмно-коричневой кожи. Он лежал около шкафа на светлом ковре. Я подняла находку и рассмотрела ближе: на гладкой поверхности было небольшое тиснение – «Т». Из аккуратного небольшого кармашка торчал кусок бумаги, и я, кинув беглый взгляд в прихожую и убедившись, что парень ещё не идёт, потянула за край. В руках оказалась маленькая фотография, по виду довольно старая, возможно, даже прошлого века. Изображение не отличалось чёткостью, но сразу стало понятно, что это застенчиво улыбающаяся девушка примерно восемнадцати лет. У неё были нежные черты лица и несколько болезненный вид.