Арина Зозуля - Невидимый свет

– Расскажешь, что загадала?

– Нет, нельзя же, – я широко улыбнулась и тут же стала игриво серьёзной, – но ты можешь попробовать угадать.

На секунду мне показалось, что парень замешкался, но в следующий миг он отпустил вёсла и встал. Тимофей осторожно, стараясь не раскачивать лодку, подошёл ко мне. Он сел на корточки напротив, подтянув меня к себе за коленки и не сводя блестящего взгляда, лёгким движением взял меня за шею и мягким прикосновением дотронулся губами до моих губ. Нежные касания пробуждали во мне скрытую страсть, заставляя дрожать от переизбытка чувств. Положив ладони на крепкую шею брюнета, мне не хотелось сдерживать нахлынувшие эмоции. Наши губы создали свой танец, понятный лишь нам двоим.

Оторвавшись от меня, Тим внимательно заглянул мне в глаза.

– Угадал? – тихо спросил парень.

– Да, – солгала я.

Ведь я действительно забыла, что загадала. И это уже было не важно.

Вдруг я почувствовала, как на руки и голову начали падать крупные капли воды. Наслаждаясь этим вечером и компанией друг друга, мы и не заметили, как слегка накрапывающий дождик перерос в яростный ливень. Поспешно возвращаясь к берегу, мы успели основательно промокнуть. Тимофей ловко выскочил из лодки, и я, явно переоценив свою сноровку, подорвалась за ним. Мои ноги резко поехали в сторону на скользком днище лодки, и я, размахивая руками, точно ветряная мельница, смачно рухнула в воду.

Вода нещадно обдала кожу холодом, распаляя чувство стыда в груди до размеров костра времён святой инквизиции. Пальцы машинально принялись искать опору и нащупали илистое дно, слегка провалившись в мягкую вязкую массу. Я не ударилась и не успела испугаться, но позорная досада будто временно дезориентировала меня в пространстве.

«Ну это только я могла на чудесном романтическом свидании звездануться с лодки, как неуклюжая вафля», – кипятилась я, пока была под водой, но всё же пришлось встать – воздух заканчивался.

Мокрая до самых трусов, я поднялась на ноги. Представляя, какое устроила эффектное шоу, я не могла остановить свой нервный смех. Хотя нет, это была форменная истерика. Тимофей сначала застыл, увидев меня по колено в озере, затем, оценив ситуацию, прямо в одежде зашёл в холодную воду и, широко улыбаясь, сгрёб меня в спасительные объятия. Дождь, перешедший, кажется, в настоящий тропический ливень, хлестал по голове, лицу, рукам, но мне было наплевать. Ведь Тим сейчас рядом, и мы, вкушая прелесть неповторимого момента, безудержно хохотали и опьяняюще целовались.

– Пойдём, так и заболеть можно, – прошептал Тим, убирая мои мокрые волосы от лица. И мы, держась за руки и весело шлёпая по воде, вышли на берег и поплелись к машине.

Надо сказать, в мокрой одежде и в обуви, хлюпающей от воды, передвигаться довольно проблематично. К тому же я быстро начала замерзать. Дойдя наконец до автомобиля, парень достал из багажника плед и закинул его в салон. После он шустро завёл машину и включил печку на полную мощность. Для меня он где-то раздобыл небольшое полотенце. Я завернулась в него, насколько это было возможно, скинув в пакет ботинки и часть одежды, и села в иномарку, стуча зубами. С носа Тима капала вода: он тоже промок насквозь. Глянув на меня, парень разулся и стянул прилипшую к телу рубашку. Заставив себя отвести взгляд от его обнажённого влажного торса, я куталась в маленький кусочек ткани, отчаянно пытаясь согреться. Заметив дрожащую от холода девушку, Тимофей накинул на меня покрывало и притянул к себе, сильно прижимая к крепкому телу. Я чувствовала, как под его рёбрами размеренно билось сердце. Запах мяты и одеколона, исходящий от мокрых волос, заставлял меня тонуть с головой в этом моменте. В нём не было и намёка на пошлость, только безграничная обволакивающая нежность и бережная забота.

– Согрелась? – ласково погладив меня по спине, спросил Тим.

– Да, сейчас намного лучше, – сладко улыбнулась я.

Тим выпустил меня из объятий, поправив плед на моих плечах, после чего положил руки на руль, и мы неторопливо тронулись с места.

Мельком покосившись на меня, брюнет еле сдержал смех.

– Ладно, смейся уже, – толкнула я его локтем в бок, догадываясь, что он вспоминает мой сногсшибательный кульбит. И мы вместе звонко расхохотались.

– Может, как-нибудь повторишь? Я хотел бы лучше рассмотреть все элементы, – от души веселился Тимофей.

– Это неповторимый номер, – поддержала его я, прикидывая, насколько комически всё выглядело со стороны.