Катерина Калюжная - Демоны мрака

Когда они проходили мимо длинной вереницы скамеек, уютно примостившихся недалеко от Кремлевской стены, Антон резко остановился и развернул Алину к себе лицом:

– Обещай мне кое-что, – голос любимого звучал непривычно тихо, в нем слышалась грусть, даже настоящая тоска.

– Что угодно, – тут же согласилась Алина.

– Если однажды что-либо произойдет и меня в твоей жизни не будет, ты будешь жить дальше, найдешь другого парня и постараешься полюбить его.

– Не говори глупости, – огрызнулась Алина, по спине пополз неприятный липкий холодок. Она попыталась высвободить руку и отвернуться, но Антон крепко удерживал ее на месте.

– Просто обещай: если меня с тобой не будет, однажды ты скажешь «да» хорошему мальчику, который тебя полюбит, – на последних словах голос Антона дрогнул. Алине показалось, что в зеленых глазах разливается океан боли, причины которой она не знала.

– Обещаю, – выдавила девушка. – Но ведь ты никуда не уйдешь?

Вместо ответа Антон притянул ее к себе и крепко поцеловал.

Настроение было безвозвратно испорчено. Алина весь день прижималась всем телом к тому единственному, без которого весь мир терял для нее свою прелесть. Они еще никогда не целовались так часто, как сегодня.

Антон проводил ее до подъезда. Телефонный звонок раздался, когда их губы слились воедино. Режущая слух электронная мелодия разорвала очарование почти летнего вечера. Антон чрезмерно суетливо полез в карман обтягивающих джинсов, Алине показалось, что его рука дрожит.

– Да, Стас, – коротко сказал он, его голос был каким-то безжизненным и пустым. На другой стороне провода что-то быстро говорил низкий мужской голос. Расслышать слов Алина не смогла. Примерно две минуты неизвестный собеседник вещал без остановки. С каждой секундой лицо Антона становилось все бледнее. К концу монолога неведомого Стаса оно походило на восковую маску.

– Я понял, – сказал, наконец, любимый после почти минутного молчания, воцарившегося на другом конце. – Буду через два часа, ждите.

– Что случилось? – сердце Алины билось часто-часто, предчувствуя неминуемую, страшную беду.

– Алина, нам надо расстаться, – слова Антона прогремели, как выстрел, направленный жестокой рукой киллера в самое сердце. Холод сковал тело прежде, чем разум успел осмыслить происходящее. Она просто смотрела на своего убийцу широко раскрытыми глазами, не в силах произнести ни одного слова. Даже слезы не текли по ледяным щекам.

– Алина, – каждый звук ее имени, произносимый любимым голосом, причинял боль, – Алина, – прикосновение сильных пальцев к плечам, до боли знакомых, но почему-то очень холодных. – Послушай, я люблю тебя. До самого последнего удара сердца, сколько бы дней или лет мне ни осталось, я буду помнить тебя. Но ты должна меня забыть. Я слишком люблю тебя, чтобы остаться.

– Почему? – выдавили бескровные губы. – За что? – во рту пересохло, неестественно тонкий голос не мог принадлежать ей – скорее, полузабитой мыши, но только не ей. Слез все еще не было.

– Я не могу объяснить. Не могу! – красивое лицо искажено, словно от судороги. Яркие зеленые глаза потускнели, казалось, в них погас пылающий раньше огонь. – Прости меня.

Губы приникают к губам, но сил ответить на поцелуй нет. Она – кусок льда, застывший и бесчувственный, парализованный нереальным горем. Каждая мышца скована смертельным холодом, каждая клеточка замерла от неожиданного удара.

– Помни, ты обещала мне, – бессмысленные слова, она не могла вспомнить, о чем он говорит. – Прощай.

Еще один поцелуй. На этот раз – последний. Мечта ее жизни повернулась к ней спиной. На секунду ей показалось, что по любимой щеке скатилась прозрачная капля влаги. Шелест легких шагов стих. Она не могла пошевелиться, чтобы побежать, догнать, позвать.

Что-то мокрое упало с неба, скатилось по лицу, потом еще и еще. Природа плакала, провожая навек ушедшую из мира любовь. Природа плакала. Но у Алины слез все еще не было.

Дни. Длинные. Темные. Нет солнца, нет тепла. Боль. Пустота. Чьи-то голоса говорят, зовут, заставляют делать бессмысленные, никому не нужные вещи. Лучше уж погрузиться в учебники – мир скупых официальных слов, чем терпеть постоянное мамино присутствие, жалость друзей, сочувствие.

Алина сдала сессию не так плохо, как все ожидали. Каждый вечер, возвращаясь с очередного экзамена, она закрывалась в своей комнате и сидела там одна до поздней ночи, не шевелясь и не включая свет. Периодически стучали мать или отец, звали ужинать, просили поговорить с ними, убеждали. Раз в день обязательно звонила Катя, иногда кто-то еще. Мама неизменно отвечала, что все по-прежнему, изменений к лучшему нет.