Катерина Калюжная - Тайны тёмной цитадели. Том 2

Это все происходило утром, а теперь наступила ночь. В круглом зале, самом большом в замке, собрались все его обитатели. Во главе стоявшего полукругом стола восседал Сантьяго в длинной белой мантии. Рядом с ним, стараясь держаться как можно ближе, сидела молоденькая девушка, человек. Новая игрушка Испанского Дьявола, которой, возможно, повезет, и за свою доступность она получит бессмертие, но более вероятно другое: ее ждет уже заготовленный магом билетик за грань. Или куда там уходят после смерти люди?

Макар занимал место среди избранных, очень близко к Сантьяго. Можно сказать, что он сидел с ним бок о бок, это было очень почетно. Большинство людей, находящихся в зале, не задумываясь, убили бы за возможность оказаться на его месте. Макару же было все равно. Он не замечал своего высокого положения. Как и блюда, с таким аппетитом поедаемые его соседями. Как и заплаканное лицо Лейлы, сидевшей по левую руку от него. То ли бывшая жена, действительно, расстроилась, то ли пыталась воздействовать таким способом на вдруг взбунтовавшегося мужа. Неважно. Макар не хотел думать об этом.

После боя курантов началось истинное веселье, вернее, то, что слуги Сантьяго понимали под этим словом. Естественно, в программу входили танцы и выпивка. Но основное внимание уделялось тяжелым наркотикам, оказывавшим на организм воителей небольшое действие и не вызывавшим привыкания, грубые сексуальные оргии, устраиваемые прямо на столах, издевательства над пленниками, происходящие посреди этого бедлама на глазах у продолжающих ужинать, танцевать или заниматься сексом товарищей. Для вампиров стояли целые графины свежей крови. Периодически ответственный за угощение немертвых человек, подходил к дальнему углу залы, где сидели связанные по рукам и ногам девушки, метким движением перерезал одной из них горло, и наполнял новый сосуд красной жидкостью. При всем при этом присутствовали не только опытные воители и вампиры. Здесь были также дети, живущие в замках, в том числе и трое младшеньких Макара. В их глазах не было ни страха, ни удивления, ни отвращения. Они с рождения привыкли к подобным развлечениям, и некоторые уже активно принимали в них участие. Например, обе дочери Макара, одной из которых было шестнадцать, другой недавно исполнилось четырнадцать, постанывали под своими любовниками, на каждую приходилось сразу по три мужчины. Лейла ходила кругами по залу, стараясь испепелить бывшего мужа взглядом. Но ее не замечали. Злая и обиженная, она подошла к группе, издевающейся над светлой воительницей. Последовала серия ударов; несчастная девушка, вытаращив от боли и страха глаза, испытала на себе всю ярость почтенной госпожи ибн Халликан, использовавшей страдалицу вместо боксерской груши. Видимо, желанного облегчения темная не получила, так как быстро оставила свою жертву и, пометавшись еще немного, присоединилась к самой бурной оргии, разворачивающейся в центре зала. Это был первый раз почти за пятьсот лет, когда Лейла отдала свое тело другому мужчине, и не одному, а сразу трем или четырем. Макару было противно. Он не мог понять, что видел в этой испорченной, жестокой женщине на протяжении столь долгого времени.

– Нашел комнату? – спросил Кирилл Коршунов, прогнавший Макара из своих апартаментов несколько часов назад.

– Нашел, – холодно ответил бывший кузнец, не считая нужным смотреть на человека, имевшим наглость называться его другом.

– Я знал, что все будет нормально. Здесь места много, всем хватит, – Кирилл противно улыбался. Макар едва сдержался, чтобы не стереть лживую ухмылку с этих губ. Только воспоминание об Алисе, которой этот мужчина приходился родным дедом, помогло ему остаться сидеть. Впрочем, даже если он убьет Коршунова, вызвав на ристалище, девушка вряд ли опечалится. Она никогда не видела своего темного родственника.

Продолжать разговор не хотелось. Уходить было рано. Вокруг творилась ужасная вакханалия, достойная пера живописца, решившего изобразить ад во всем его безобразии. Кровь, секс, препараты, запрещенные в любом нормальном обществе, крики и стоны, слившиеся воедино. Все это дополняла громкая музыка, под которую вальсировало несколько пар. Рядом сам великий Сантьяго, окруженный тремя фаворитками, улыбается старческими губами, пока молоденькие девушки всячески ублажают покрытое морщинами тело.

Неужели раньше он мог участвовать в этом безумии? «Мог», – отвечал внутренний голос. К горлу подкатывала тошнота. Макар постарался заглушить ее очередной порцией виски. Не помогло, стало только хуже, закружилась голова.