Елена Фили - Падшие

– Не надо ничего капать, Сергей Иванович, пока же не болит. Я потом приду. Перерыв сколько сделаем? Недели две, думаете, хватит?

Кивнула, словно согласилась, и вылетела за дверь.

***

Толстый в это время стоял и обреченно смотрел на ночную Москву с крыши небоскреба, с трудом балансируя на самом краю, возле сломанного заграждения.

Самый легкий способ до срока судьбы закончить жизнь – прыгнуть. Не важно, откуда, с моста или крыши высотки, главное, чтобы сразу насмерть.

Теперь уже не было сомнений – он болен, его заразили. Толстый не был трусом, но сейчас ему было страшно. Очень. Он знал, что если сейчас не сделает шаг с крыши, от него заразятся другие.

Толстый зажмурил глаза. Несправедливо. Он всегда знал, что до старости не доживет. Врачи еще в детстве обнаружили у него какой-то сложный диабет, лекарства не помогали никак. Становилось все хуже, и родители разрешили колоть инсулин. Но умереть, когда тебе только исполнилось двадцать… Он обнял себя за плечи и до боли стиснул руки. Пора? Еще нет. Еще нужно попрощаться. С отцом. С Мариной. Они не должны себя винить. Никто не виноват. Толстый достал смартфон, отправил сообщение отцу. Коротко: «Прости». Потом медленно, с паузами между каждой цифрой набрал номер Марины.

– Привет. Ты сразу догадалась, да? Когда спросила меня, как я себя чувствую?

– Привет, Толстый! – в голосе девушки он услышал сначала улыбку, а потом тревогу, – ты где?

– Это неважно. Так вот, ты была права. Меня укусила одна тварь. Теперь я один из них.

– Ты что-то чувствуешь, что-то… необычное?

– Ну… я постоянно вспоминаю запах твоей крови. Это обычно или нет? Еще я думаю о тебе, как о вкусной человеческой самке. И главное… В темноте я похож на славный зеленый новогодний фонарик. Это все ерунда. Я звоню тебе, чтобы…

– Где ты? Я сейчас приеду!

– Я все думаю, почему люди такие слабые? Даже жалко. Такая потрясающая цивилизация. Но все только техника. Самолеты, ракеты, метро, интернет, телевидение, роботы. Чего только нет. Это все для усиления беспомощного человека. Почему люди сами не умеют летать? Я бы сейчас не отказался улететь на какой-нибудь необитаемый остров посередине океана. Или не могут быть телепатами? Я бы сейчас не искал мучительно слова, чтобы попрощаться с тобой, а просто показал в твоей голове все, о чем нужно успеть рассказать.

– Толстый… Сергей! Это все ерунда, то, что произошло. Нужно понять, найти причину, и все… Мы справимся. Вместе. Ты куда-то хочешь уехать?

– В детстве я мечтал быть бесстрашным. Пацаны обычно хотят быть летчиками, капитанами, полицейскими. А я хотел быть просто бесстрашным. Прыгал с обрыва в ледяную реку, на сноуборде носился по черным трассам, даже пытался, как человек-паук, забираться по стенам на здания. Вот на это здание, кстати, я тоже забирался, года три назад, дошел только до середины, потом меня менты сняли… Так что, мне удалось. Я не трус. И сейчас мне это пригодится. А ты живи… И ничего не бойся.

– Сергей!!

Надо кончать разговоры. И прыгать. Сейчас. Иначе скоро начнут гибнуть люди. Из-за него.

Сергей посидел на краю крыши еще … еще… и еще… вдыхая напоследок сладкий вечерний московский воздух, затем поднялся, оттолкнулся и сделал шаг в никуда.

***

Марина никогда не бегала так, как сейчас. Она неслась, отталкивая попадающихся по пути случайных прохожих – не было времени отскочить в сторону. На ходу она позвонила первым, кто был в списке вызовов, это оказались члены команды – Командир и Следопыт, прокричала адрес (нашла страничке ВКонтакте фото здания, с которого Сергея три года назад сняли), и что Толстый хочет прыгнуть крыши, и снова устремилась вперед. Неужели она не успеет?

Толстый, зажмуривший глаза и уже ждущий удара о землю, почувствовал резкий рывок вверх, а затем удар о крышу, на которой он недавно стоял, только теперь это было очень больно, кажется, кто-то еще и пнул его по ребрам, от души пнул, с оттяжкой.

– Придурок! – услышал Сергей взбешенный голос Командира, и улыбнулся, открывая глаза, – смерть откладывалась!

Над ним склонились два почти одинаковых, но с разным выражением, лица – Командира и Следопыта. Мало кто знал, что это родные братья. Олег и Юра Ветровы. Взгляд Олега был полон злости и гнева, Юра смотрел испытующе, он не понимал, зачем Толстый чуть не убил себя и не верил, что может найтись причина, по которой молодой здоровый парень захочет свести счеты с жизнью. Не из-за несчастной же любви? Тогда точно, мысленно согласился Юра с братом, придурок.