Роман Суржиков - Стрела, монета, искра. Том III

Однако белка ела орех! Вряд ли ей доставили его из графства Нортвуд!

В круге видимости было несколько кустов. Эрвин понятия не имел, как выглядит куст лесных орехов. Когда-то Колемон показывал ему, и он не обратил внимания, из вежливости сделав вид, будто слушает.

– Я совершу эксплораду, – сказал себе Эрвин. – Вновь открытые месторождения лещины будут присоединены ко владениям дома Ориджин.

Маршрут таков. Ярдов пятнадцать до ближайшего куста, затем десять – до следующего, еще пятнадцать – до третьего, и десять – от третьего куста до полянки со змей-травой. Пятьдесят ярдов – это на грани человеческих возможностей. Почти как плавание Крейга-Морехода вокруг всего Полариса из Уиндли в Беломорье. Вернуться в землянку точно не удастся, так что миску, нож, кисточку и ордж лучше взять с собою. И арбалет – мало ли кто встретится в столь долгом путешествии! Упаковав предметы в мешок и закинув его на спину вместе с оружием, Эрвин двинулся в путь.

Расстояние до ближнего куста он одолел с двумя передышками. Встав на колени, тщательно осмотрел ветви. Ничего похожего на орехи – лишь колючки да очень мелкие черные ягоды, горькие на вкус. Эрвин вовремя заподозрил, что они ядовиты.

На пути ко второму кусту встретилось неожиданное препятствие: упавшее дерево. Тут не помешала бы осадная башня или рота военных инженеров, чтобы навести временный мост… Кое-как Эрвин справился с преградой – взобрался на ствол, будто на крепостной вал, и скатился на другую сторону.

Второй куст был начисто лишен плодов. Эрвин глядел на него, бессильно переводя дух, и вдруг вспомнил такое, от чего покрылся холодным потом. Лещина не плодоносит в июне! В августе или сентябре, но не в начале лета. Орехов не будет. Придется вернуться в землянку и…

При мысли о червях Эрвина стошнило желудочным соком. В голове немного прояснилось, и он подумал: белка. Рыжий зверек ел орех – откуда взял? Сохранил в дупле с прошлой осени? Да ладно! Это же дупло, а не погреб! Чтобы хватило аж до июня, сколько орехов нужно запихнуть в дупло?..

Эрвин пополз к третьему кусту. Он почти не помнил рассказов Колемона о флоре Запределья, однако помнил, чего не было в этих рассказах: слова «лещина». Запредельные орехи зовутся как-то иначе… Может, они и растут в другое время?

Десяток ярдов до куста он преодолевал так медленно, что мог в дороге помолиться всем Праматерям по очереди. Взамен Эрвин считал в уме. Он сумел сколотить союз лордов – это успех. Отец услал его в Запределье – это неудача. В Запределье не умер от простуды, не упал со скалы, не утонул в болоте – успех. Но потерял всех бойцов и получил дыру в груди – неудача. Остался жив и добрался до землянки – хорошо. Заработал гнилую кровь – скверно. Нашел змей-траву и справился с хворью – хорошо. Но руки трясутся так, что не до охоты, – скверно. По всему выходит, теперь очередь успеха. Светлая Агата то смеется над ним, то помогает – и сейчас самое время для помощи.

Около полудня Эрвин достиг третьего куста. Крепкие, бодрые орешки лепились к веточкам, прячась под листьями. Не лещина – другие, прежде не виданные. Но съедобные, если судить по белке! Радость Эрвина, впрочем, была непродолжительной: ровно до момента, когда он попытался раскусить первый орех и чуть не сломал зуб. Белка – рыжая счастливица – имела весьма острые зубки. А в распоряжении Эрвина был арбалет, железная миска и кинжал. Он сел, положил арбалет между ног, на деревянное ложе поставил миску, зажав ее бедрами. Внутрь бросил орех и что было сил треснул рукоятью кинжала. Не попал, миска загремела. Ударил вновь – слишком слабо. Размахнулся из-за головы, обрушил на скорлупу всю мощь своего гнева – орех выскочил из миски и улетел ко всем чертям. Эрвин сказал несколько слов, которые повергли бы в смятение его благородных сестру и мать. Высыпал в миску горсть орехов и принялся крушить короткими, но яростными ударами, с каждым промахом совершенствуя технику атаки. Стук! Стук! Звяк! Стук! Хрусь!

Первая скорлупа треснула, Эрвин добил ее и выгрыз долгожданный орешек. Тот был меньше ногтя. Чтобы насытиться, понадобится несколько дюжин. Но Эрвин на время позабыл об усталости – его охватил азарт битвы, опьянил вкус вражеской крови. Каждый новый удар выходил точнее прежнего, все чаще и чаще скорлупа хрустела под его атаками. Хрусь! Хрусь! О, как сладостен этот звук! Сейчас Эрвин полностью понимал тех рыцарей, кто наивысшим наслаждением почитает кровавую битву. Этот головокружительный восторг, когда очередной орех трещит и лопается, сокрушенный ударом рукояти. Наверное, такое же чувство испытывают рыцари, пробивая мечом забрало врага!