Роберт Сперанский - Бегство в чистый мир

Вот и сегодня Майкл, разослав более десятка сообщений людям, которых ранее он считал чуть ли не своими друзьями, в ответ получил лишь несколько сухих ответов, в которых собеседники стандартно, как впрочем, и всегда в последнее время, ссылались на вымышленные «дела». Это и погрузило Майкла в очередное, ежедневное уныние, но сегодня оно прошлось по его душе уж слишком выжигающе, введя его в смертельную тоску какой-то безнадеги. Этому способствовала и выпитая накануне бутылка виски, за которой пришлось идти в магазин в ненавидимом Майклом шлеме антивирусной защиты, поскольку он не мог предъявить охране документ о положенном нынче лекарственном ресурсе своего организма. Вот и сегодня сидение дома становилось невыносимым, неосознанно возникло желание снова напиться, чтобы потом включить что-нибудь на плазменном экране из той, прошлой жизни, чтобы ни один кадр не напоминал о сегодняшнем положении вещей. Решительно засунув прямоугольник телефона в задний карман джинсов, Майкл вышел в прихожую, где его дожидался обязательный для посещения общественных мест шлем, который хоть и был легок, и дышалось в нем вполне свободно, но эта была «черная метка» одиночки, вынужденного ходить в таком облачении, пока не будет изобретено что-нибудь менее заметное.

До магазина Майкл дошел спокойно, в будний день ни в подъезде, ни во дворе дома ему повезло не встретиться с соседями, которые в последнее время, здороваясь с ним, стыдливо прятали глаза. Ближайший магазин был маленький, расположенный в подвальном помещении и надеяться на присутствие среди покупателей «шлемных» братьев не приходилось. Все внимание немногочисленных посетителей, таращившихся на него, как на прокаженного, досталось Майклу. Как он не спешил, быстро пройдя до винного отдела и взяв фляжку с недорогим виски, удалиться из торгового зала, прикоснувшись картой к терминалу кассового узла, ему пришлось задержаться из-за бабки, разложившей на движущейся ленте свои многочисленные покупки. Привычно отметив про себя, что подошедшие за ним покупатели старательно заняли более чем метровую дистанцию от него, Майкл, стиснул зубы и, чувствуя как закипает в нем ненависть ко всем окружающим, еле дождался пока неторопливая бабка достанет из-под своих юбок видавший виды кошелек, а потом долго будет искать свою карту, а потом еще и несколько минут допытываться у кассирши, отчего такая большая сумма получается по итогу. Наконец-то бабка неторопливо потрусила на выход, и Майкл, расплатившись, скорым шагом покинул подвальчик.

На улице он свернул в большой сквер недалеко от своего дома, где в густых кустах находилась «его» укромная скамейка. Наконец-то можно снять ненавистный шлем, не опасаясь, что любой охранник или постовой бесконтактно своим сканером на телефоне определит его даже на расстоянии как лицо, могущее пострадать в общественных местах, для чего и обязанное носить спецсредства своей защиты. Свернув металлическую пробку с фляжки дешевого виски, Майкл выхлебал «на нерве» добрую половину ее, а потом долго кривился, запоздало сетуя, что не купил еще пачку чипсов или хотя бы какую-нибудь запивку.

– Привет, можно? – голос прозвучал негромко, из-за спины, но был настолько неожиданным, что Майкл, чуть было не поперхнулся второй порцией алкоголя, которую он приноровился было отправить в организм.

– Можно, – не оборачиваясь, ответил он, – если смелый такой и не побоишься безимунного случайно не прикончить.

Сбоку скамейки появился высокий парень, черные волосы его длиной были ему чуть ли не до плеч. Он свободно присел на другой конец скамьи и сказал:

– Нет, не боюсь, – и положил на скамейку аналогичный шлем рядом со шлемом Майкла.

– Что-то раньше я тебя тут не видел,– внимательно оглядев незнакомца, сказал Майкл,– местных «мотоциклистов» вроде всех знаю.

– Мы переехали в этот дом, – парень кивнул в сторону соседнего дома, – два месяца тому назад, да в тот же день меня прихватили у магазина без шлема и впаяли полтора месяца изоляционки.

– Вот оно что, – сочувствующее поглядел на него Майкл и, назвавшись, выжидательно посмотрел на собеседника.

– Женька, – представился парень, – здесь у Вас в Москве менты совсем зверствуют, мы в области до переезда жили, там всегда с местными договориться можно было, да и заразы там поменьше.

– А сюда чего? – спросил Майкл, протягивая Евгению ополовиненную фляжку.

– Родителей понесло, – ответил тот и, выцедив половину от оставшегося в бутылке напитка, вернул ее Майклу, – работы в нашем Задроченске совсем не стало, вот они и встали на лыжи. Но только мне эти ваши ментовские порядки не по душе, скоро свалю отсюда.