Бранвена Ллирска - Шелковые простыни

Йеллу в очередной раз перепрыгнул со шкафа на подоконник, быстро спрятавшись за клетчатой шторой. Вот же денек выдался, и не поспать! В этот момент в приоткрытое окно влетела большая белая галка, уселась в полушаге от томте, натопорщила перья на затылке и принялась разглядывать его то одним, то другим янтарно-желтым глазом. Откровенно так разглядывать, хотя обычная птица фейри-невидимку разве что каким-то своим шестым чувством почует, но не глазами увидит. А эта видела. И смотрела как-то насмешливо, хитро, с издевкой, будто что-то знала. «Ага, мол, сперли у твоей подопечной очки, а ты недоглядел! Вот растрезвоню на весь свет, что Йеллу – тот еще растяпа! До самого Маг Мэлла весть донесу, то-то фейри там потешаться будут!» Да и глаза у нее были какие-то не птичьи. Йеллу точно не помнил, но, кажется, обычно у галок тут глаза синего цвета бывают. С другой стороны, это же галка-альбинос, а таких он тут раньше и не видел.

Пока томте обдумывал эту небольшую странность, галка вспорхнула, перелетела через всю комнату, напугав старую женщину так, что та едва не свалилась с табурета, после чего уселась как раз на тот самый комод (галка, конечно, не женщина, куда уж ей!) и раскрыв клюв отчетливо проверещала на одном из наречий фейри:

– У томте украли стекляшки! Украли стекляшки у томте!

От неожиданности Йеллу на секунду просто лишился дара речи. Нет, он и до этого подозревал, что птица-то не совсем птица… Хотя, конечно, заставить птицу говорить, и говорить на языке фейри – тоже дело плевое. Самая простая магия. А чтобы доставить такое примитивное послание, вообще ни ума, ни способностей не надо. Потрясло его отнюдь не это, а та неслыханная, бессовестная клевета, которую на него возводили! Старая женщина, конечно, ничего не поняла, она же не говорила на языке фейри, только замахала на непрошенную гостью руками, крича: «Кыш, кыш, чертова чайка!» Похоже, без своих стекляшек она даже не могла отличить галку от чайки. Та равнодушно прошлась по комоду, постучала клювом, и снова провопила:

– Стекляшки в буро-желтой рамке, украли у томте, томте ничего не заметил!

После чего оттолкнулась от правого угла комода и снова вылетела в окно прежде, чем Йеллу успел хоть что-то предпринять. И – самое главное: вылетев, почти сразу просто исчезла. Как и не бывало.

Дело резко приняло совершенно другой оборот. Теперь Йеллу был просто обязан разобраться с этим, чтобы очистить свою собственную репутацию от предъявленных ему гнусных инсинуаций. По правилам игры в кражу было необходимо не только выкрасть украденную у него вещь обратно (безусловно, он ни на секунду не поверил, что очки украли именно у него, но поскольку он имел некоторую неосторожность их примерить, теперь они все же частично ему принадлежали, и невнимательность старой женщины бросала тень и на него самого), но еще и стянуть что-либо у похитителя, в качестве ответного выпада.

Но прежде, чем ввязываться в это все по-настоящему, Йеллу предпочел дождаться ночи и тщательно проверить в доме: что, если мнимая галка просто трепала языком, очки никуда не пропадали, а завалились в какую-нибудь щель? Он обшарил все, что еще не успела переворошить за день старая женщина, прочесал все углы, сунул нос в каждую дыру, перетряхнул каждый кухонный ящик, посмотрел в духовке и холодильнике, заглянул в каждый ботинок и каждую банку с джемом – очков нигде не было. Зато на комоде, там, где сидела галка, бесстыдно растеклось пятно помета в форме проклятущих очков! Йеллу почувствовал себя так, будто ему в буквальном смысле нагадили в душу…

Ничего не оставалось, кроме как выбраться из дому и начать преследование похитителя. И хотя, надо сказать, домашние фейри вроде томте терпеть не могут покидать дом и вообще находиться под открытым небом (особенно если это открытое небо чужого и отнюдь не гостеприимного мира смертных), Йеллу отважно распахнул дверь… Немного поразмыслил и вернулся в комнату. Переступать порог в обратном направлении, из дома во внешний мир у томте было как-то не принято, это… ну, можно сказать, магический акт. Потому Йеллу просто тихонько проскользнул в приоткрытое окно – благо, старая женщина не закрывала его на ночь по причине исключительно жаркого лета. Нет, он и сам мог открыть окно, велика важность, но это тоже попахивало каким-то драматизмом, как будто он уходил отсюда насовсем. А нельзя сказать, чтобы ему того хотелось.

Томте соскочил на буроватый, выгоревший за лето газон и тщательно осмотрелся. Куда направиться в первую очередь он пока не знал, тем более что с географией городка, в котором прожил без малого четыре года, был почти незнаком. Домик старой женщины представлял собой кривонькую серую трехэтажку с горбатой крышей, плотно зажатую между еще двумя такими же, но чуть повыше, словно два парня-переростка напирали на более хилого сверстника с двух сторон: а ну, отдавай кошелек, заморыш! Справа, чуть поодаль, красовались ржавые мусорные баки и вонь от них разила хоть ноздри зажимай. Так что одно Йеллу решил точно: направо он не пойдет. Поищет, где воздух почище.