Александр Шкин - Подарок деда Мороза

Но вот Ника, посмотрела в его блестящие в свете луны глаза и, поднимаясь, взяла за руку – пошли…

Лёшка кивнул – пошли…

В баньке, вернее в предбаннике, стоял широкий диван, застеленный чистой простынёю. Посредине лежали подушки и одеяло. Он огляделся. Горел не яркий свет ночника на стене. Пока он так оглядывался, Ника всё решила сама.

Она подошла сзади и обняла. Лёшку пробила дрожь. Он сквозь рубашку почувствовал, что на девушке ничего нет. Осторожно развернулся и тут же встретился с её губами. А её руки, уже, освобождали его от одежды.

– Только, ты не торопись – шептала она между поцелуями – у меня ещё не было никого, я боюсь…

– Не буду – отвечал Лёшка тихо – не буду, любимая.

2

Утром, не успело подняться солнышко, Лёшку с Вероникой разбудил громогласный голос отца со двора.

– Подъём, сонные тетери. Мать на завтрак зовёт.

Лёшка открыл глаза. Рядом, прижавшись к нему всем телом, уютно сопела Ника. Её рука лежала у него на груди.

– Ника-а – позвал он ласково – подниматься пора, отец зовёт.

– Ну и пусть зовёт – прошептала, она не открывая глаз – а я ещё хочу побыть с тобой…

– Ника-а… У нас вся жизнь впереди.... И я тебя никуда не отпущу и никому не отдам.

Вероника открыла один глаз и хитро посмотрела на Лёшку.

– Это я сказала, или ты?

– Это мы сказали, любимая.

Ника пошевелилась и приподнялась на локте, её волосы разметавшись закрыли лицо.

Лёшка ладонью отвёл волосы и начал целовать… Нос, лоб, глаза, губы… Его руки скользнули ниже.

– Нет, Лёшь, не сейчас, всё болит… – хихикнула она – и я прилипла. Ты поднимайся, а я приведу себя в порядок и здесь приберусь. А если хочешь, там есть душ… Можем вместе…

Лёшка, откинув одеяло, вскочил и, подхватил хихикающую девушку на руки.

– Пай – йехали… – прокричал он шёпотом – показывайте, госпожа, где тут душ?

Из бани они появились, спустя час. С мокрыми волосами и без видимой причины улыбающимися.

Отец с матерью сидели за столом и тихо разговаривали. Валентина Николаевна виновато и покаянно глядела на мужа, кивая, в такт его словам. Затем вставляла, короткую реплику и снова опускала глаза.

Лёшка с Вероникой подошли ближе и родители замолчали. Но последние слова услышали отчётливо – … ты меня поняла… Больше разговора на эту тему не будет.

Заметив их, мама поднялась и засуетилась у газовой плиты, стоящей прямо здесь, под дощатым навесом.

– Спать то, вы горазды – улыбнулся им отец.

Лёшка вернул ему искреннею улыбку и, выдохнув всей грудью, выпалил – Игорь Леонидович… Мы хотим подать заявление в ЗАГС, как вы на это смотрите?

– Положительно… Но… Лика… – растерянно посмотрел он на дочь.

Ника, вдруг, разрыдалась и унеслась, куда-то за недостроенный сруб дома.

– Простите, меня дядя Игорь, Валентина Николаевна – опустил голову Лёшка – не подумали мы.

– Да… – отец махнул рукой, мол, садись уж – да, не в этом дело… Расписывайтесь и живите. Вот, только свадьбу сыграем через год. Раньше нельзя, мы ж православные.

Лёшка кивнул – так и сделаем… И жить будем у нас с мамой. У нас большая квартира, места много. Отец покупал в расчёте на внуков, хоть и трёшка.

– Согласны – ответил Игорь, за себя и за мать, незаметно, под столом, показывая ей кулак.

Лёшка понял это, когда отец быстро убрал со стола руку, и поднялся.

– Пойду, найду, свою будущую жену…

– Иди – вздохнул отец и перекрестил, не стесняясь, Алексея – благословляю… И от себя, и от отца твоего… Раз уж, я теперь за обоих.

Лёшка остановился – вы верующий?

– Да, не то, что бы, очень… Но когда под пулями лежишь, не только в Иисуса поверишь, а и в Аллаха, и в Будду. Лишь бы калекой не стать. Смерти, ни я, ни мои парни не боялись, а вот калекой остаться это страшно, за то и молились. Так что поневоле поверишь. Двадцать пять лет прослужил, где только не был, и не одного ранения. Как тут не поверить.

Лёшка опять кивнул – вы по званию, кто?

– Полковником ушёл, сам ушёл, надоело за интересы денежных воротил воевать и парней класть. Но хватит об этом Лёша, иди, ищи жену и завтракать, восемь скоро, а нам ещё стенки ямы выгребной заливать. Кольца готовые и кран сюда гнать, в два раза дороже станет. А раз ты, пока, здесь, поможешь. Бетономешалка есть…

Нику, Лёшка нашёл на самом верху сруба. Она сидела, опёршись спиной о стену и, не мигая, смотрела в небо.

Он присел рядом и тихо, шутливо позвал – слышь, жена, я есть хочу…

Та повернула к нему голову, по щекам текли слёзы.