Майкл Кэш - Программа по защите ведьм

— Никто. У меня карточка, — сладко улыбнулась Джуни, доставая пропуск от ворот. — Привет, Уэс, — сказала она, разглядывая синяк у него на лбу. — Ох, ушибся. У меня кое-что есть. — Джуни залезла в огромный саквояж.

— Ты ее знаешь? — с разъяренным лицом повернулся к Уэсу Харрис.

— Да, — едва дыша, ответил тот. — Это Джуни "Большая крошка" Мидоу. Джуни, познакомься, мой отец, агент Харрис Роквилл.

С расплывшейся на лице улыбкой, Харрис повернулся к Джуни:

— Джуни "Большая крошка" Мидоу, какая честь. Я много о вас наслышан.

— Рада познакомиться, — кокетливо ответила Джуни. — Теперь я вижу, от кого ему достались такие огромные голубые глаза.

— Мы должны попасть внутрь и предотвратить отправку продукции "Пендрагон", — объяснил Джуни Уэс. Потом повернулся к отцу. — Она знает, где лежат накладные.

Харрис обратился к своей команде:

— Всем приготовиться.

— Вы не можете ворваться туда во всеоружии. Там внутри удерживают Моргану!

— Отставить, агент Роквилл! — приказал отец.

— При всем моем уважении, сэр, мы имеем дело с ведьмой седьмой категории, — сказал Уэс.

— Сын, — пристально посмотрел на него Харрис, — я разбирался с ведьмами еще задолго до твоего рождения. Я обо всем узнал из Программы по защите ведьм. Моим первым напарником был Аластер. Почему, как ты думаешь, я тебя туда перевел? Но сейчас самое время тебе отойти в сторону и позволить мне со всем разобраться.

— Отец...

— Спокойной ночи, Уэс. — Харрис развернулся на каблуках. — Шестая группа, вперед! Джуни, после вас. — Женщина пошла с ними. Незамеченной следом за ней проскользнула кошачья тень.

Глава 21

Аластер, одетый во все черное, вошел в здание "Пендрагон" через подвал, где собирали мусор. Перемахнув через шесть этажей, он ворвался в пустой и молчаливый вестибюль, его ноги едва касались мраморного пола. Мужчина крадучись добрался для лифта, нажал на кнопку и принялся терпеливо ожидать, когда приедет кабина, чтобы доставить его в пентхаус.

Дверь в офис Бернадетты открылась, на бледное лицо женщины упал отблеск городского неба. Она стояла лицом к окну. Глаза ведьмы были сосредоточены на далеких кораблях, загруженных контейнерами с кремом для лица.

— Ты опоздал, Аластер, — не оборачиваясь сказала она.

— Лучше поздно, чем никогда, — тихо ответил Аластер.

Бернадетта развернулась. В руке она держала сигарету. Пепел на конце светился оранжевым.

— Где Моргана? — устало спросила она.

— Понятия не имею. Спроси у Скарлетт. — Он вошел в комнату.

Бернадетта удивленно на него посмотрела.

— Скарлетт? Ты о чем сейчас?

— Скарлетт ее похитила. Вероятно, сейчас девушка едет в контейнере в Тимбукту.

— Глупые, глупые девчонки. — Бернадетта затушила сигарету. — Они понятия не имеют, что делать. И еще называют себя ведьмами? — Она глухо рассмеялась. — В любом случае, Моргана это заслужила. Она все сделала неправильно.

Бернадетта устало доплелась до стола, с которого взяла самый большой камень. Потом переложила его из одной руки в другую.

— А ты правильно?

— Как ты смеешь меня вообще об этом спрашивать?! — Бернадетта положила обе руки на стол, камень оказался под ладонью.

Аластер пожал плечами.

— Это должно прекратиться, — просто сказал он.

— Опять ты начинаешь; всегда пытаешься поступать правильно. Ну, кто говорит, что я была не права? — Было ясно, что они говорили о чем-то другом, а не о том, что происходило сейчас.

— Катарина говорила.

Сжав руки в кулаки, Бернадетта обогнула стол и встала лицом к лицу с Аластером.

— Катарина была труслива.

— Тебе придется прожить тысячу жизней, чтобы стать такой же храброй и преданной.

— Избавь меня от избитых киношных фраз! — крикнула она.

Аластер протянул ей документы:

— У меня ордер на твой арест.

Бернадетта уставилась на бумаги, ее глаза полыхали желтым огнем. Облизнув пальцы Аластера, таким же огнем вспыхнули и документы. Он уронил их на ковер и затоптал.

— Не надо выпендриваться.

— Я любила тебя! — взвыла Бернадетта.

— А я любил твою сестру, — поспешно ответил Аластер.

Бернадетта приблизилась к нему с застывшим лицом.

— Почему ты не захотел меня? — Она попыталась взять мужчину за руку, но он не позволил.

Аластер посмотрел ей прямо в глаза:

— Потому что ты — чистое, незапятнанное зло.

— Между добром и злом, Аластер, весьма тонкая грань, — холодно сказала Бернадетта. — И называется она — точка зрения.