Сана Миллер - Проверка на реальность

<���начало трансляции>

Организм Кода – идея. Боги, книжные персонажи и прочие вымышленные личности являются идеями. Чем больше людей верит в идею (чем больше мыслительной энергии в неё вкладывается), тем большую силу она приобретает и тем больше способна взаимодействовать с Миром-0. Разумные идеи могут покидать пределы Кода и путешествовать. Двери в Мир-0 им открывают те, кто в них верит. Круг замыкается.

Как правило, физической формы идеи не имеют, а потому их состояние в Мире-0 неустойчиво (это аналогично тому, как человек ощущает себя во сне), однако взаимодействовать с материей реальности в разной степени они всё же способны. Часто расцениваются как духи, нечисть разных уровней. Существуют главным образом лишь для тех, кто в них верит, взаимодействовать способны так же лишь с ними, по большей части. Но не в случае приобретения физического воплощения.

Физическое воплощение живая идея находит не слишком часто (для этого необходим достаточно мощный источник и доступ к рычагам Кода, чаще всего со стороны создателя). Но тем не менее, подобное случается. Приобретение оболочки возможно посредством «захвата» наиболее отвечающего требованиям тела. Старая личность заменяется на новую, искусственную. Это сопровождается частичной потерей памяти, радикальными изменениями в поведении и предпочтениях. Новая личность по умолчанию пуста, если создатель сам не наделил её какими-либо качествами. Подобное создание набирается моделей поведения, копируя окружающую действительность в процессе взаимодействия с ней. При более поздних личностных контактах из полного набора этих моделей автоматически подбираются те, что, условно говоря, собеседник хочет видеть.

Такое существо можно редактировать, отключать на время и даже удалять на усмотрение создателя. Оно сохраняет связь с Кодом и в дальнейшем, приобретая особые отношения с окружающей средой, подобно тому, как люди в других, не родных для них, параллелях способны на нечто большее. Одной из установленных способностей является управление полями вероятностей и электричеством (в том числе, электрическими импульсами мозга).

<���конец трансляции>

// Август 2019

Самое интересное начинается после полуночи (легендарным древним искусством ложиться рано я так и не овладела), когда закрываются веки и открываются двери лифта. Неважно, какой сон меня к нему выведет – я нарисую его на любой поверхности. Когда серые или коричневые двери с чёрной полосой уплотнителя разъезжаются в стороны, это значит только одно: впереди приключение.

Во сне лифт никогда не ездил нормальным образом, по прямой от этажа к этажу. Вбок, по диагонали, вверх сквозь крышу. Иногда по дороге у него срывало двери, иногда стены, и до пункта назначения доезжала площадка размером метр на метр. Но даже в таком состоянии лифт довезёт куда угодно, главное – не перепутать кнопки.

Сегодня мы проваливаемся вниз. Лифт не едет – он именно падает в глубину бесчисленных маленьких миров, пока я изучаю ряды кнопок, прожжённых воображаемыми сигаретами и залепленных не менее воображаемыми жвачками.

Ночь выдалась непростой: поиски привели меня уже на третью локацию. Я оказалась на детской площадке в непримечательном дворе. Наверное, каждому в той или иной степени довелось на такой играть, как минимум, качаться на скрипучих качелях, отряхивая после этого ладони от прилипших кусочков сухой краски, или съезжать с покосившейся горки, нагретой солнцем, как сковородка. Немалая часть изнаночных локаций состоит из таких картинок: старых дворов, панельных многоэтажек, разваливающихся скамеек, увитых проводами стен – видов, которые первыми отпечатываются в памяти человека, помимо стен его квартиры. Подобные воспоминания в своём роде схожи для всех, кто рос в этой стране (уверена, что люди с разным культурным кодом видят разное, но принцип тот же), и из них получается очень прочная ткань для всяких интересных мест, лежащих вне границ физического мира.

Ведь в какой-то степени они все тут были.

Здесь так тихо, что слышно, как моросит дождь, и в этой мороси я заметила остаточные следы, похожие на чернила в воде, и изо всех сил бросилась в сторону их предполагаемого источника. Мне надоели эти гонки, я преследую цель несколько часов и порядком устала. Ещё и изрезанная рука саднит – объект охоты активно не хочет умирать. Никто не хочет, но придётся, ведь за эту смерть мне щедро заплатили.