Екатерина Тройнова - Ганина падь

– Вы же читать не умеете, чего вам тут делать? – шутливо погрозила она пальцем насекомым.

Будто услышав ее, желтокрылая лимонница на миг зависла и направилась куда-то в сторону.

– Оль, сходи в архив, посчитай книги там, пожалуйста, – раздался голос Анны Игоревны, второго библиотекаря.

– А почему опять я? – удивилась девушка. – Вообще там Татьяна сидеть должна со своей картотекой. Пусть она считает. Я их туда одна таскала!

– Ну Оля, ты же знаешь, что Танька трусливая! Да и электричество там сбоит постоянно… Ну хочешь, мы тебе шоколадку купим?

– Натуральный обмен? – прищурилась та. – Только, чур, с орехами!

– Обязательно! – заулыбалась коллега. – И это, журналы туда унеси из читального зала.

Посмеиваясь, девушка направилась в нелюбимую всеми библиотекарями полутемную комнату, где вечно выключался свет, падали книги (однажды самой Ольге на голову свалился сборник Драгунского «Денискины рассказы», после чего она неделю щеголяла с шишкой), заедала дверь и пропадали всякие вещи. Коллеги шепотом рассказывали, что до того, как стать библиотекой, здание это было клубом, а еще раньше – домом какого-то купца, который благополучно сбежал еще до начала революции. Впрочем, заговорчески понижали они голос, есть легенда, что никуда он не уехал, не успев вывезти все богатства, а застрелился не то в подвале, не то в той самой комнате, которую определили под архив. Сама девушка в призраков и прочую оккультную ерунду не верила, пыталась объяснить пугливым коллегам, что горшки с цветами и книги могут свалиться без помощи нечистой силы, равно как и пропажа вещей легко объяснялась плохой памятью положивших. Женщины кивали и вздыхали, мол, первое время все такие смелые, а вот те, кто проработал лет пять-десять, относились к зданию несколько иначе. Даже Татьяна, что была старше Ольги всего на пару лет, старалась не оставаться в библиотеке одна, а на менее впечатлительную коллегу старалась спихнуть все посещения полутемных залов. Впрочем, Ольга в накладе тоже не оставалась – конфеты в столе никогда не переводились, и в обеденный перерыв благополучно съедались всей компанией.

– Какой нехороший человек опять украл свет? – вслух возмутилась девушка, пощелкав выключателем.

Серый сумрак загадочно молчал и пах сухой пылью. Кто догадался заложить одно из трех окон кирпичом, а остальные плотно завесить темной тканью, она не знала, но каждый раз мысленно желала вредителю икоты. Тяжело вздохнув, девушка вооружилась фонариком и направилась к стопке книг. Наскоро пересчитав все, что нужно, она уже собралась уходить, когда заметила на полу темный бесформенный ком. Луч фонаря скользнул по голубым шелковым переливам, и девушка рассмеялась: так вот куда пропал дважды оплаканный шарф Татьяны! Интересно, когда она успела сюда в нем войти? Ноги коснулось что-то мохнатое, Ольга автоматически хотела погладить кота, хотя откуда кот в архиве?! У ног, разумеется, никого не было, но ведь она явственно ощутила прикосновение! Чувствуя, как в груди становится холодно, девушка медленно попятилась к двери, светя фонарем. Что за бред?! Едва не запнувшись через порог, она выскочила в коридор, услышав, как визгливо скрипнули доски пола, будто кто-то злорадно хихикнул.

– Да я так параноиком стану, – перевела она дух и повторно заглянула в архив.

Ни души, ни кота, ничего постороннего, только книги и пыль, да мохнатая ниточка паутины, свисающая с потолка. А если по ней паук ползал? Передернувшись от одной только мысли, девушка захлопнула дверь и направилась в читальный зал, чтобы порадовать Татьяну находкой. Однако мысли о том, что это был совсем не паук, никак не хотела исчезать. Злясь на себя за панику, Ольга перечитала всю историю здания библиотеки и успокоилась, не найдя там даже намека на призраков и прочую потустороннюю ерунду. Но ощущение все равно было странным, даже когда они с Анной Игоревной устроили в конце недели генеральную уборку в архиве. Будто следил кто-то, причем действиями их был крайне недоволен. Зато тем же вечером выяснилось, что занятия со школьным лагерем отменяются, поэтому все могут быть свободны, кроме Татьяны и Инессы Маратовны, заведующей читальным залом. Радуясь неожиданному выходному, девушка поспешила домой, представляя, как устроит вечером прогулку по набережной, позовет в гости Наташку или сходит к сестре, а то почти месяц племянников не видела. А ведь когда-то они всей семьей каждую неделю на выходных ездили к бабушке… В памяти всплыл аккуратный дворик, ель у ворот, которую наряжали по праздникам, детворе на радость, яблони, растущие у самых окон, говорливые воробьи в зарослях вишни и душистые кусты смородины вдоль забора. Бабушка давно умерла, дом продали еще до того, как Ольга окончила начальную школу, но воспоминания все равно остались теплыми и солнечными, только теперь от этого становилось грустно. Наверное, Настасья Павловна там тоже сидит и грустит, глядя в окно, подумалось девушке. И кот рядом мурлычет. Или Лизавета вяжет что-то непонятное, постоянно дергая запутавшиеся нитки… Идея съездить в Ганину Падь родилась мгновенно. Ну а чего дома делать? Там хоть на речку сходить можно, ягоды собрать, зловредную крапиву у крыльца изничтожить. Да и туесок вернуть надо, а то вдруг он ей понадобится? Опять же кепку забрать хотелось. Решено, жди меня Ганина Падь, довольно потерла руки Ольга.