Анастасия Зинченко - Кассандра. Соблазни меня

Им потребовалось несколько часов, чтобы добраться из портальной площадки вблизи столицы до городка на берегу моря, где обосновалась Лаура Фроуз.

Стоило лишь дойти до жесткой постели, силы полностью покинули ее, и Алекса забылась тяжелым сном.

– Кассандра, имей совесть! Вчера был трудный день…

– Вставай! Нужно размять лапы! Я скучаю по своему стремительному бегу. Грациозной поступи. Острому нюху.

– Да-да, я уже поняла, что считаешь меня не далекого ума, голой, да к тому же, теперь выясняется, что еще и неуклюжей.

Но зачем говорить «лапы»? Вчера она отзывалась о ногах в положительном ключе. Хвалила даже за ровность.

– Удивительно, как вы умудряетесь балансировать всего на двух точках опоры , – продолжала вещать Кэсси, пока Александра вставала с постели и потягивалась.

– Как будто ты ходила иначе, – зевнув, Алекса начала искать взглядом дверь, которая привела бы ее в уборную. – Не подскажешь, где ванная комната?

– Откуда мне знать? Никогда не пользовалась этими хитрыми изобретениями гномов. Когда подходили к дому, я приметила воду, да деревья. Чем тебе не удобства?

То ли она еще не до конца проснулась, то ли Кассандра действительно казалась ей… дикой. С повадками зверя, нежели человека, воспитанного такой утонченной женщиной, как мадам Фроуз.

– И все же я предпочту цивилизованные методы.

К счастью, ванная комната все же нашлась. Как и зеркало, что позволило Александре взглянуть на себя со стороны.

На нее из отражения смотрели шоколадно-ореховые глаза. Бледная кожа на треугольном личике, яркие изящные брови вразлет, острые скулы и мягкий чувственный изгиб губ. Волосы, доходящие до талии, просили расческу, но и без приведения их в должный вид, густой тяжелой копной намекали, что стоит распустить косу, и они водопадом спустятся по спине благородным карамельным оттенком.

Да она красавица.

Наскоро приняв душ, Александра не без смущения отметила, что да «шерстки» на теле девушки действительно нет. А сама фигура радовала округлостями, которые ей и не снились.

Природа щедро наградила Кассандру, хоть завидуй.

И оттого становилось понятно бурчание в голове. Разумеется, каждый боролся бы за такое чудо до конца.

Обернувшись полотенцем, Алекса вышла из купальни. Надевать вчерашнее платье не хотелось. Оно собрало всю пыль дорог, да и впитало пот, льющийся ручьями на особо тяжелых поворотах пути.

В шкафу у хозяйки комнаты нашлись, о чудо! Штаны из плотной ткани и свободная блуза, поверх которой следовало надеть подгрудный корсет. Последний Александра, не раздумывая, отложила в сторону, оставив лишь голубую хлопковую рубашку. Высокие сапоги на шнуровке, да легкий свитер на случай, если за окном слишком зябко, и она готова к утренней пробежке.

Мадам Фроуз, на удивление, уже не спала. А что-то листала на кухне, разложив прямо поверх обеденного стола многочисленные рукописи.

Заметив ее, Лаура удивленно округлила глаза.

– Кэсси? Ты рано.

– Доброе утро, Лаура. Я просила Вас не называть меня так. Меня зовут Александра.

– Я буду называть тебя Кассандрой, – стояла на своем Артефактор. – Никогда не знаешь, кто может услышать случайно оброненное слово.

Алекса пожала плечами.

– Я собираюсь пробежаться. Вы не против? Я обещаю далеко не уходить.

Фроуз медлила. Было видно, что она хочет под любым предлогом оставить ее в этих стенах, но не находит нужного.

В конце концов она обреченно кивнула.

– К твоему возвращению я приготовлю что-нибудь на завтрак.

Очень своевременное предложение. Желудок сводило судорогой. Вчерашний быстрый ужин, подобие бутерброда, да стакан сока – этого было слишком мало за целый день пути. Организм требовал подпитки.

И начать ее можно с небольшой разминки.

Дома Алекса ходила в спортзал, предпочитая тренажеры и групповые тренировки. Здесь же придется импровизировать.

Тем более если хозяйка тела зовет к движению.

Вдохнув полной грудью морозный воздух, шатенка смогла рассмотреть окружающие двухэтажный дом красоты.

Впереди бушевало море, своей синевой растягиваясь до самого горизонта, чуть в стороне – буйство красок, зелень деревьев то тут, то там разбавляли краски подступившей осени. Охра, красный бархат, оливковый, яркий персик, желтая пастель, да коричнево-рыжий кирпич. Природа всегда была лучшим художником.

– Ну, чего стоим, кого ждем?

Улыбнувшись нетерпеливости Кассандры, Саша, предварительно размявшись, взяла неспешный темп, побежав по дороге, что вилась между таких же приземистых домиков просыпающегося городка.