Михаил Аказин - Бронзовый котелок Орсиевых

– Так будем знакомиться? Меня зовут Антон, Козловский Антон.

– Козловский? Это забавно. Мой отец держал козла, они умные твари, отару могут держать, помощник чабана в горах.

– Это хорошо, конечно, я тоже слышал подобное, но с кем я говорю?

– Я скажу как меня зовут, если ты сделаешь кое-что для меня.

– Что ты хочешь?

– Я хочу есть.

Виктор воскликнул:

– Я принесу! Суп!

Антон его остановил:

– Подождите. Что ты хочешь есть? – обратился он уже к иному

– Я знаю, что у них есть мясо. На кухне в раковине. Принеси мне кусок, так, чтобы с него стекала кровь.

– Елена правда размораживает баранину, – вставил перепуганный отец девочки.

Антон представил эту картину: в вонючей комнате, пропитанной потом, одержимая девочка будет есть сырое мясо. Не навредит ли такая еда её здоровью?

– Если съешь мясо, назовешь своё имя?

– Да, назову, даю слово мужчины, – прохрипела Олеся

Виктор быстрым шагом вышел в коридор, до Антона донеслись его спускающиеся шаги по лестнице. Олеся привстала, в вечернем солнце она походила на восставшего из мертвых: худые тонкие руки, хрупкие счесанные ноги, несмотря на своеобразную диету из мясных продуктов говорили о потере веса и истощении. Через минуту в комнату ворвался Виктор с пластиковой чашей в руках. В чаше колыхался кусок мясного филе. Мужчина робко подошел к девочке и протянул ей посуду. Олеся хищно улыбнулась и схватила чашу. По-волчьи вцепилась в кусок зубами и принялась грызть мясо, так что по её подбородку и рукам потекли капли холодной крови. С громкими утробными и чавкающими животными звуками впивалась в размороженную баранину. Виктор пальцами принялся массировать виски от нахлынувшей головной боли. В комнату вошла мать девочки, держа маленькую иконку в руках:

– Ой, смотрите, иконка заплакала.

Антон подошел к ней ближе и всмотрелся в икону, которую женщина зажала в руках, как держат ребенка. Лик святого, на ней изображенного истекал слезами, в два тонких ручейка из глаз. Антон дотронулся до стекла, покрывающего изображение и убедился, что слезы текут за ним.

– Миро? – спросил он удивленно, глядя на Елену.

– Шшшшааамиль,– раздалось позади из уст Олеси.

Антон обернулся и встретился с ней глазами, полными огня злобной насмешки, девочка прорычала:

– Ты хотел знать как меня зовут. Меня зовут Шамиль… Мой позывной Волк…

Антон сразу вспомнил выпуски новостей недавнего прошлого. Нападения на города, теракты, похищения и убийства заложников в горах Эльбруссии. Кровожадные демоны из ада чистилища вернулись в мирную жизнь настоящего.

– Ты Шамиль Орсиев? – спросил он голосом тихим от волнения.

– Ты…Догадливый! Теперь ты понимаешь, что я ни черный, ни белый. Я есть, был и буду зеленый.

– И убили тебя лет пять-шесть назад, – голос Антона упал от игры воображения, – лидер боевиков-сепаратистов, террорист Орсиев. Поэтому этот акцент. Баранина.

– Спасибо девочке, я вернулся. Принесите мне воды. Я буду мыть руки. Кровь засохла.

Раздался звучный хлопок. Антон и Виктор обернулись и увидели лежащую на полу Елену.

II

Старая семерка не заводилась. В пятый раз Антон крутил ключ в замке зажигания, а в ответ лишь угрюмая тишина пахнущего моторным маслом салона. Вышел, хлопнув дверью и открыл капот. «В чем может быть дело? Предохранитель какой-то сдох? Чертова работа. Силы зла орудуют! Явно и не иначе!» Принялся перебирать каждый из предохранителей и проверять его состояние, подсвечивая себе фонариком смартфона. Голос позади заставил вздрогнуть:

– Помощь нужна?

Обернулся и увидел того высокого парня в камуфляжных штанах, водителя газели.

– Да вот не пойму в чем дело, вроде все предохранители в норме.

– Замок зажигания исправен?

– Месяц назад менял.

Парень подошел к машине и склонился над мотором

– Быть может отсоединился проводок на стартере, у меня такое на газели как-то было, еду за товаром, под Тахтой дорога убитая в хлам и как растрясло меня, потом завестись не смог, а оказалось, что всего лишь от стартера отошла гайка – плохо закручена была. А что это за наряд у тебя такой? Ты монах что ли?

– Ах, это, это я забыл снять, что-то в спешке собрался, нет я не монах. Я практикующий экзорцист и Вуду-практик.

– Вуду? Ничего себе. В наших краях-то. Ты у Богатовых что ли был?

– Ну вообще-то да.

– Слышал у них там беда с дочерью случилась. Обряд проводил?

– Ну да, пока что первый этап изгнания чужого.

– Меня Артём зовут, я тут живу. Вообще сам из Марьевска я, но здесь с женой у её родителей живем, бизнес ведем.