Даниэль Брэйн - Принцесса и призраки

Значит, на этом придется настаивать мне, и если князь будет сопротивляться, я буду вынуждена показать жетон. Это плохое решение, но пока оптимальное. Воздействие телесных сущностей, если Кристиан прав, среди прочего, может быть на нейронные связи.

– Как вы себя чувствуете, князь? – спросила я, чуть обернувшись назад. – Вы уверены, что доедете до дома нормально?

– Головокружение, – отозвался он, и я не видела его лица, даже в зеркалах. – Необязательно было для этого вызывать парамедиков и тащить меня в Кэр. Надеюсь, что вас не потревожит глупость работников этой паршивой конторки… Меган.

Я покосилась на Кристиана. Он вел машину, и уже знакомая мне реакция – руки, сжатые на руле. Но говорить сейчас мы не могли.

С этой стороны я видела, как над океаном летают чайки. Одиночки, а кажется, что в стае, совсем как я. Пикируют и хватают добычу с тоскливыми криками.

Где-то там, за скалами, близкими, бьются волны, и соленые брызги разлетаются над камнями. Мне нужна была передышка, пусть такая, сложная, сложнее, чем обычное дело, но хотя бы уехать куда-нибудь на несколько дней. Что-то вроде перезагрузки системы, чтобы старое и ненужное сгинуло в небытие.

Мы свернули к замку. Я видела его впереди – вырастающая из громады скал башня, как на старинных гравюрах. Меня удручала тишина, она гоняла мысли по кругу, и теперь эти мысли касались уже предстоящего мне суда.

– Вы надолго к нам? – внезапно спросил князь.

– Нет, всего-то на пару дней, – сказала я с видимым облегчением. В его вопросе был подвох? Или обычный интерес хозяина, как скоро гость ему надоест?

– Жаль, – усмехнулся князь. – Обещают шторм, потрясающее зрелище. Обычно я хожу на маяк.

Кристиан с такой силой стиснул пальцы, что побелели костяшки. Я была с ним согласна – не самое разумное решение забираться на высоту, когда поблизости висит раздраженный призрак. Даже если кто-то окажется рядом, спасет не всегда, но, возможно, не в этом случае.

– С удовольствием составлю вам компанию, сэр.

Есть люди, с которыми легко с первого взгляда. Есть те, с которым чем дальше, тем только сложнее. И я прекрасно отдавала себе отчет, к какой категории следует отнести князя Ланарта.

Мы поднимались по узкому серпантину. Джип гудел на низкой передаче, я старалась не смотреть на крутой обрыв. Ненадежная оградка не послужит защитой, если машина вдруг потеряет управление.

– Хорнстед, – князь будто попробовал мою фамилию на вкус. – Вы родились в Стеденде?

– Мой отец оттуда, – кивнула я и не соврала. Я родилась в закрытой клинике Эльзингера, той самой страны, где на восемь с половиной миллионов жителей четыре официальных языка, самые надежные банки и нет официальной столицы.

– Эту фамилию получил кто-то из ваших предков за особые заслуги?

– Возможно, – сказала я небрежно. – Ее носит добрая половина страны.

В то время как другие короли награждали отличившихся подданных титулами и землями, у нас прижился другой обычай. Что-то вроде особой чести – породниться с королем. Никаких привилегий, кроме фамилии, экономично и почетно. Если бы не эта традиция, я вряд ли решилась бы на свой отчаянный шаг.

Машина остановилась на широкой площадке перед старинным замком, но чем больше я смотрела на него, тем отчетливей понимала – нет, это не настолько древняя постройка, ей не больше двух веков. Старый замок мог сгореть дотла, если он был изначально деревянным, а мог быть разрушен во время очередного мятежа. От старины здесь остался только фундамент – темно-серый, забитый комками мха, и от фундамента вверх по стенам тянулся высохший плющ.

А внизу безнадежно бился о скалы смирный пока океан.

Я часто слышала выражение – воздух свободы, но лишь сейчас поняла, каков он. Запах стихии, пока спящей, ворвался в мои легкие так, что голова пошла кругом, и на мгновение мне показалось, что я готова разбежаться и броситься со скалы, раскинуть руки как крылья и полететь, и у меня это даже получится. Но в самом деле я хмыкнула: мятежи здесь – явление закономерное. Океан отравляет душу, травит сердце, туманит разум.

И князь, и Кристиан наблюдали за мной, вероятно, не первый раз они видели растерянность гостя. Мне пришлось взять себя в руки. Я облизала губы, и мелкая взвесь с океана за пару минут успела налипнуть солью мне на лицо.

Или, сказала я себе, это не влияние океана. Если удастся, мне должно удастся, иначе все зря, я рассмотрю этот призрак и смогу его классифицировать. Может быть, это просто несчастное существо, заблудившееся, случайно вышвырнутое из незаметного разлома, но может быть, это явившаяся неспроста опасная тварь.