Диана Рымарь - Секретарь на метле

Как там Изверг сказал? Поживет тут несколько дней? Ладно, несколько дней Бажена может в доме не показываться, чтобы не натолкнуться на противного человека. Считай, легко отделался. Пиджак и туфли лишь слабая компенсация за моральный ущерб.

Но сначала нужно набить бока, да как следует.

С этими мыслями кошка отправилась в кухню на разведку. Очень скоро почуяла мясной пирог – наверное, его поставили остывать.

«Моя добыча!» – тут же застолбила вкуснятину она.

Запрыгнула на стол, прошлась прямо по скатерти, добралась до вожделенного блюда, еще раз втянула носом умопомрачительный запах. Уже остыл! Можно трапезничать… И кошка с видимым удовольствием вгрызлась в пирог.

Вкусная начинка: говядина, курочка, лучок, специи, хрустящая корочка…

Бажена так увлеклась, что начала громко мурлыкать и не заметила, как на кухне включился свет.

– Вот дрянь! – услышала она мерзкий голос прямо над ухом.

А потом в нее полетело кухонное полотенце. Кошка сразу смекнула: надо делать ноги – и побыстрее. Прыгнула на подоконник, только хотела проскочить в окно, но не дали.

– Не уйдешь! – зарычал Изверг, с хлопком закрыл окно и тут же начал орать: – Бабуля, ты глянь, что эта мерзавка делает!

«Вот жадоба!» – фыркнула «мерзавка» про себя.

– Что случилось, внучок? – раздался из спальни голос хозяйки.

«Ой-ой-ой…» – сразу забеспокоилась Бажена.

Обычно ей по столу лазить не разрешали, значит, определенно будут ругать… если поймают. Хитрая кошка кинулась в гостиную, и тут вдруг что-то огромное придавило заднюю лапу.

«Дверь!» – только и успела заметить она.

Всё, что могла делать дальше, – лишь жалобно мяукать. Изверг прищемил ей ногу, и теперь та пульсировала такой болью, что искры из глаз летели. Сбежать точно не выйдет.

– Вот дьявол… – прорычал гад и склонился над Баженой. – Ну что с тобой, кошара? Не прикидывайся, я ведь не сломал тебе ничего?

«Как будто тебе есть дело!» – зашлась в громком крике она, да только изо рта вылетали одни сплошные «мяу».

И тут появилась хозяйка.

– Богдаша, ты что натворил?! Ты кошку мне угробил! Ты ей ногу сломал… Ой, что же делать, для кошки сломанная нога – смерть! Они же не могут без движения, год заживать будет, если заживет…

– Давай к ветеринару ее отвезу! – предложил Изверг.

– К какому такому ветеринару, нету их у нас, отродясь не водилось… – замахала руками баба Вера.

– Я в город ее отвезу, у меня рядом с домом отличная клиника…

«Угораздило же…» – Богдан молча скрипел зубами и давил на газ, стараясь как можно быстрее добраться до Краснодара, где и жил последние тринадцать лет.

Что называется, отдохнул немного от трудовых будней у любимой бабули.

Богдан приехал в родной городок с мыслью убить четырех зайцев сразу: повидаться с родственницей, немного отдохнуть на свежем воздухе, поесть вкуснейших пирогов и блинов, ведь так, как бабуля, их никто не готовит, а заодно осмотреть территорию под строительство базы отдыха.

Однако мерзкая кошка испортила всю поездку. Не зря она Богдану сразу не понравилась. Как в глаза зеленющие посмотрел, так и понял: жуткое, шкодливое создание, годное разве что мышей в поле ловить.

Так и ловила бы мышей! На кой черт ее вообще нужно было в дом пускать… И ведь выставили за порог, а она в окно, наглая какая! Еще и на стол полезла, пирог испортила, а теперь вези рыжую принцессу к ветеринару. Тьфу…

Богдан оглянулся на заднее сиденье, где в большой плетеной корзине на мягкой подстилке лежала кошка. То ли действительно сильно лапу перебил, то ли она просто в шоке из-за того, что оказалась в машине, но лежала спокойно, не бесилась и не раздражала его мерзким мяуканьем.

Впрочем, стоило взглянуть на рыжую мерзавку, как его потихоньку начала грызть совесть. Ведь покалечил, по сути, беззащитное создание. Украденный пирог и близко такого наказания не стоил. Было противно думать, что причинил боль живому существу. Именно поэтому вызвался исправить ситуацию, ведь Богдан Островский всегда отвечал за свои действия, бабуля так воспитала… За что ее и любил.

Именно бабушка Вера растила его с младенчества, с тех самых пор как родители погибли в автокатастрофе. Она водила в школу, воспитывала, дала путевку в жизнь. Уж конечно, заслужила хорошее к себе отношение. Пусть навещал нечасто, зато деньгами снабжал регулярно и звонил. И ее любимицу вылечит.

В конце концов, нога не голова, восстановится как-нибудь. А потом Богдан со спокойной совестью отвезет рыжую нахалку обратно бабуле – и долг, считай, уплачен.