Виктория Кош - МногоЛики

Получилось!

Так и знала!

Избранная!

Всем покажу!

Еще увидят!

Вышло!

Сбылось!

Лида тащила тяжелый чемодан вверх по ступенькам и задыхалась от счастья, усилий, жары и спешки. Поезд отправлялся через пятнадцать минут, а ей надо было еще выйти из метро, перебежать площадь, найти нужный перрон. И билет… Куда она дела билет? На секунду Лиду обдало холодом. Неужели она оставила его дома? Забыла на столе или в шкатулке, где лежит все самое важное? Нет, вот он, хрустит в кармане. Какое счастье. Но иначе и быть не может. Теперь у нее все всегда будет без проколов. Ведь она не кто-нибудь, не обычная девчонка, каких миллионы, а избранная!

Лида подпрыгнула от восторга, ударилась мизинцем о чемодан, взвизгнула так, что на нее обернулись прохожие. Но тут большие вокзальные часы на башне пробили четыре, и она немедленно позабыла о боли. Она опаздывает. Опаздывает!

Путь через площадь под палящим июльским солнцем показался вечностью. Старенький чемодан ехал неторопливо, грозил развалиться на каждом шагу, и Лиде приходилось тормозить, обходить подозрительные куски асфальта, выбирая дорогу поровнее. А хотелось лететь птицей. Бросить бы этот дурацкий чемодан и побежать, за минуту домчалась бы до своего вагона. Но нельзя. Там вещи. Хотя она на сто, нет, на тысячу процентов уверена, что они ей не пригодятся, что как только она сядет в поезд, немедленно начнется новая восхитительная жизнь, где не будет места старым босоножкам Ленки и выцветшему свитеру мамы. И все равно нельзя. Пусть будет пока.

Поезд отходил с десятой платформы. Это было недалеко, но Лида подлетела к последнему вагону, когда проводник уже закрывал дверь.

– Подождите! Пожалуйста! У меня есть билет!

Дверь с лязгом открылась. Проводник, противно сморщив и без того некрасивое лицо, взял Лидин билет и пробурчал что-то очень неприятное про опаздывающих. Эх, жаль, что она еще ничего не умеет, она бы ему показала… Но наплевать. Сказочная жизнь начиналась прямо сейчас, и ничего, даже ворчание недовольного проводника или затхлый запах вагона, не могло испортить ей настроение.

– У вас билет в первый вагон, девушка. – Проводник ткнул пальцем в дверь межвагонного тамбура. – Так что счастливой дороги.

– А это какой?

– Тридцать второй был с утра.

В голосе проводника ясно прозвучало ехидство. Лида улыбнулась ему в лицо и перехватила чемодан поудобнее. Тридцать второй так тридцать второй. Она легко дойдет и до сто тридцать второго.

Колеса поезда мерно постукивали. Гулко хлопали двери, бегали, кричали и смеялись дети, пассажиры утрамбовывали багаж по полкам и обустраивались. Обливаясь потом, Лида тащила чемодан и ни на что не обращала внимания. Перед ее глазами стояло только лицо Ника, а в ее голове, наверное, в стотысячный раз, звучал его голос.

– Я работаю в одном университете. Очень интересном. Мы отбираем для него учеников по всей стране. Даже по всему миру. И ты нам подходишь, Лида.

– Как это подхожу?

– Очень просто. У тебя высокий уровень–

– Чего? Результатов экзаменов еще нет. Если честно, я не особо хорошо учусь… Только по физкультуре, но мама говорит, это не считается, а ЕГЭ я вряд ли сдала хорошо…

– Кому он нужен, твой ЕГЭ. У нас точно никому. Я про уровень магических способностей. – Ник наклонился так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с Лидиными. И глаза у него были… ух, какие это были глаза. Один раз увидишь, никогда больше не забудешь.

Но Ник продолжил, и Лида тут же забыла про все глаза на свете.

– Ты избрана, чтобы учиться в Высшей школе магии.

ИЗБРАНА, ЧТОБЫ УЧИТЬСЯ В ВЫСШЕЙ ШКОЛЕ МАГИИ!!!

Лида врезалась в низенького толстяка, пробормотала извинения, открыла очередную дверь в тамбур. Вагон номер двадцать девять.

Конечно, сначала она не поверила. То есть поверила всем сердцем и душой. Но сказала, что не верит.

– Правильно, – кивнул Ник. – Настоящий маг всегда начеку. Смотри.

Он повел рукой, и на ладони у него загорелось маленькое пламя. Как из зажигалки, но с зеленоватым отблеском. Лида ахнула.

– Если хочешь, потрогай.

Лида смело сунула руку в огонь.

– Ай!

– Осторожно!

Ник сжал ладонь, пламя пропало. Он щелкнул пальцами и дотронулся до ожога. Лидину руку словно окунули во что-то прохладное и мягкое. Немедленно перестало болеть. Краснота пропала, ожога как не бывало.