Ирина Смирнова - Химера убойного отдела

Откинувшись на спинку кресла, я закрыла глаза и постаралась не думать об обеде, который пропустила ради того, чтобы выпытывать сведения из вроде бы заинтересованных граждан.

– Держи. – В комнату тихо вошел Брендон с кружкой чая и тарелкой, на которой лежали два восхитительных бутерброда. – Нашел у них кухню, на которой отсиживается повар.

Я даже не сразу сообразила, к чему эта информация. Сначала сделала пару глотков чая и жадно впилась зубами в толстый ломоть хлеба, на котором сверху лежал такой же толстый ломоть буженины, скромно прикрытый листиком салата. И только на втором куске до меня дошло сказанное.

– Повар? То есть он тут с самого утра? – уточнила я, злорадно глядя на напрягшегося дворецкого.

Нет, понятно, что, скорее всего, повар никого не убивал. Но мы уже имеем препятствие правосудию и дачу ложных показаний. Притянуто за уши, причем заячьи, но, чтобы задержать доставшего меня гада на сутки, – хватит. Нечего было дезинформировать, рассказывая, что больше в доме никого нет!

– И вот, просили передать. – Брендон протянул мне мою же записку с вопросом о времени смерти, на которой в спешке было выведено «между 11 и 12».

Ну, слава Бастет, хотя бы тут без сюрпризов.

– Обязательно впишите, когда вы видели господина Армана последний раз. – Так как я уже была добрая и немного сытая, сурово-угрожающий тон у меня уже не получился. Зря, наверное.

– Как там эксперты? Заканчивают? – шепотом уточнила я у Брендона.

Надо бы поскорее завязывать со слугами и браться за хозяев. Только, боюсь, с ними в школу поиграть не получится. Но пока мы здесь торчим, они сейчас между собой договорятся, а потом предъявят нам соавторский труд.

И к сожалению, выход у меня пока всего лишь один.

– Подмени Эдика и отправь его допрашивать хозяев. – Вот все внутри протестует против такого решения, но другого-то нет. Разве что поручить допрос Брендону. Ну или самой пойти к пострадавшему семейству, оставив химеру следить за слугами.

Я почти секунду всерьез обдумывала второй вариант, но потом решила, что это будет уж слишком жестоко по отношению к бедному парню. Тут и компаньонке палец в рот не клади, и дворецкий руку по локоть откусит, если зазеваешься.

– Как только эксперты закончат, сразу зови меня! – попросила я Брендона и принялась за второй бутерброд, пристально следя за троицей сочинителей. Потом, вытерев пальцы салфеткой, предусмотрительно положенной на тарелку то ли химерой, то ли поваром, достала мобильный и написала сообщение Алексу: «Приезжай сюда, тут много вкусного!»

Еще через пару минут, вновь войдя в роль суровой учительницы, я объявила:

– Заканчиваем, время сдавать ваши записи.

У дворецкого, первым вручившего мне свой листок, текста было на пару абзацев, не больше. До одиннадцати часов он занимался делами по дому, а потом стоял у входной двери, смотрел по сторонам, но вокруг ничего не происходило. Затем закричала Агата.

Я пристально уставилась на мужчину, но в ответ наткнулась на такой же уверенный взгляд.

– У вас очень интересное совмещение обязанностей. – Я покрутила листок в руках, продолжая при этом сверлить дворецкого взглядом. – Вы и управляющий всей прислугой, и швейцар, может быть, еще и водитель?

– Я – дворецкий! В мои обязанности входит следить за всей прислугой и оберегать покой хозяев, заботиться об их нуждах и выполнять их желания. Прием гостей – важная часть моей работы, – выдал он все это с пафосом, достойным профессора Фелинской технической академии как минимум. – А управление своими аэромобилями хозяева доверяют автопилоту.

– Прекрасно, – недовольно буркнув, я протянула руку, чтобы взять листок у компаньонки. – Значит, это вы нашли тело? – уточнила, переведя взгляд на женщину. На вид ей было от двадцати пяти до тридцати, то есть примерно моя ровесница.

– Да, я пошла в кабинет к господину Арману…

– Зачем? – Рвать добычу надо, пока она еще теплая. А все трое свидетелей сейчас прямо кипят от возмущения. И это прислуга! Даже представлять не хочу, как тяжко нам придется во время допроса их хозяев. Но, перефразируя пафосную фразу дворецкого, ритуальные танцы вокруг богатых аристократов и политической верхушки – важная часть нашей работы.

– Не ваше… – Женщина уже не кипела, она готова была извергать бурлящий в ней гнев. И подобная реакция могла означать только одно. Причина не предназначалась для посторонних ушей. Может быть, они были любовниками? Но все равно остальным-то она должна была как-то объяснить свое присутствие в кабинете женатого мужчины!