Елена Жильникова - Onca pintada – решение любых проблем

Рядом Джордан с оскаленным лицом поливал очередями все перед собой, но там же живые, или… Закусив губу, лейтенант стреляла, стреляла туда, где копошились пятнистые тела, вжимаясь в вздрагивающий, словно живой, карабин. Живых там, наверное, уже нет. Весь мир сузился до прицельной планки, до оскаленных морд этих ужасных зверей, людей?

– Мэм, мэм, – Елена очнулась от того, что капрал тряс ее за плечо.

Джордан аккуратно забрал из рук девушки карабин с опустевшим магазином, быстро перезарядил, протянул обратно.

Машинально взяв оружие в руки, пилот подняла бешеные глаза на морпеха.

– Все уже кончалось, мэм…

Не понимая, о чем он говорит, лейтенант перевела взгляд на поле боя. Нет, ад только начался. По крайней мере, для Елены. Все пространство между холмом и пирамидой было завалено телами людей и оборотней. Подобрав отлетевшее мачете и держа оружие наготове, лейтенант и капрал приблизились к павшим. У них на глазах тела зверей превращались в человеческие. Все, к кому они прикасались, были мертвы. Девушка склонилась над мужем – Андрес лежал неподвижно под телом ягуара. Она попыталась спихнуть кошачью тушу и, зверь зашевелился. Не раздумывая, пилот взмахнула мачете, и голова ягуара отлетела в сторону. На грудь мастер-сержанта упало ожерелье из металла и кости. В агонии ягуар вырвал Андресу горло. Девушка машинально сгребла ожерелье в горсть и, упав на грудь любимого, зарыдала. Только сейчас она осознала, насколько все ужасно.

– Мэм, нам надо идти, – на плечо Елены легла тяжелая лапа Джордана. Девушка немедленно ткнула стволом в его грудь. – Я уже собрал почти все жетоны.

– Да, конечно, – вытерев влажные глаза, кивнула пилот. Взяв себя в руки, она сняла жетон с шеи мужа и обыскала его вещи. «Прощай, любимый, я позабочусь о нашем ребенке». Подумав, девушка стащила с тела Андреса разгрузочный жилет, надела его на себя и, распределив найденные предметы и ожерелье по карманам, поднялась. Джордан выбрал направление, и они отправились в путь.

Потрепанный джип проехал по единственной улице маленькой деревни, застроенной плетенными из бамбука лачугами, стоящими на сваях и крытыми пальмовыми листьями, и остановился на центральной площади, в утренние часы становившейся местом торговли. Из машины вылезла пухленькая и круглолицая девушка с легкомысленным хвостиком на затылке, одетая в куртку и шорты цвета хаки. Она слегка поклонилась подошедшим на шум двигателя мужчинам и поприветствовала их на местном наречии шанов. Селяне ответили на приветствие и поинтересовались, зачем белая женщина к ним пожаловала, настороженно поглядывая на оставшихся в джипе двух здоровенных китайцев в куртках цвета хаки, лениво курящих хорошие сигареты.

– Наша экспедиция ведет раскопки княжеского дворца в трех километрах отсюда, и нам нужны рабочие. Я приехала нанять несколько молодых сильных мужчин, – сказала девушка, устало рассматривая своих собеседников.

За месяц раскопок она уже вдоволь насмотрелась на традиционные шаньские костюмы: распашные куртки, широкие штаны, тюрбаны и деревянные сандалии. Шаны зашумели, обсуждая ее заявление. Меланхолично облокотившись на капот джипа, пришелица спокойно ждала ответа на свое предложение, лениво скользя взглядом по пыльной улице, по которой гуляло несколько индеек. Наконец, мужчины пришли к какому-то решению. Один из селян куда-то ушел и вернулся, ведя за собой высокого грязного оборвыша.

– Хороший работник, сильный и выносливый, – седой, но еще крепкий шан толкнул своего спутника к девушке.

Работяга поднял на нее давно немытое, заросшее, изможденное лицо. В при близком рассмотрении выяснилось, что предлагаемый работник, отличие от невысокого раскосого хозяина, являлся мужчиной европейского типа с выразительными карими глазами и квадратным лицом, наполовину скрытым густой черной бородой. Его лохмотья при ближайшем рассмотрении оказались остатками американской военной формы.

«Ты только посмотри, он же мне бывшего сержанта предлагает», – подумала пришелица, заметив на его рукаве чудом сохранившуюся нашивку.

– Купите меня, мэм. Я могу много работать, – тихо по-английски попросил оборванец, умоляюще глядя на нее.

Девушка окинула его оценивающим взглядом и потрогала мышцы. Она вела себя так, словно выбирала лошадь. Продавец одобрительно кивал на ее действия.