Вера Волховец - Ведущая на свет

– Вообще, я думаю, что смогу с этим разобраться, – очень осторожно подбирая слова, произносит Агата.

– Ты предлагаешь мне положиться на твое “я подумаю”? – скептично уточняет Генрих. – Птичка, я не хочу, чтобы ты ушла в Чистилище и не вернулась оттуда.

– Я предлагаю тебе мне довериться для начала, – девушка улыбается открыто и спокойно, – я тебя не выдам. Можешь поверить хотя бы в это?

– Птичка, – Генрих вздыхает, потому что он ужасно заколебался с ней спорить, – проблема ведь не в том, что я тебе не доверяю. Ты чокнутая, но честная. Но ад – это тебе не шутки. Я сдаваться не пойду, сразу скажем. Но могу защитить тебя от Триумвирата. Ты что-то придумала своей безумной головкой, но и сама в этом не уверена.

– У меня останется один ключ, – Агата перебивает его торопливо, будто последний козырь на стол выкладывают. – И если у меня не получится…

Она замолкает, нерешительно прикусывая губу.

– То что? – вкрадчиво переспрашивает Генрих. – Примешь мой вариант? Придешь ко мне? И останешься?

– Да, – Агата тихо вздыхает, поднимая на него свои теплые глаза.

– Обещаешь?

– Да, Генри, да, обещаю, – ворчит Агата, – не понимаю, почему это так важно.

– Такие, как ты, прелесть моя, всегда соблюдают обещания, – Генрих снисходительно смеется, – пока их не испортят такие, как я. Я еще не успел, но я исправлюсь, не волнуйся. Когда ты сама ко мне придешь.

Он может подождать. Но в том, чтобы она добровольно пришла к нему, будет своя приятная победа.

– Держи, – девчонка сбрасывает с плеча рюкзак, протягивает его Генриху, – тут выходной паек на три раза. Насколько тебе его хватит?

Это вообще-то запредельная щедрость.

Все содержимое выходного пайка, что бы там ни было – в отличие от большинства чистилищной пищи, создавалось из амброзии. Субстанции, укреплявшей души, притупляющей их греховный голод довольно крепко.

Такая роскошь демонам доставалась редко, большинство работников оставляли подобные ценности в Чистилище, съедая их только по возвращении. В принципе рядовому работнику обычного разового пайка было более чем с избытком, для того чтобы питаться целые сутки. Хотя паек предназначен для девчонки, наверняка там полно сладостей, но Генриху не до капризов.

Выходные пайки всегда предназначались для работников, чтобы уберечь их от череды искушений смертного мира. В них было все – и вкус, и сытость, чтобы заглушать тоску настолько плотно, насколько возможно.

И вот это, то, что нужнее после отравления ей, Агата легко протягивает ему. Демону, из-за которого и так ходит под угрозой ссылки в ад.

– А сама? – тихо спрашивает он. – Оставь себе хотя бы один.

– Насколько хватит трех? – Агата отмахивается, сверля Генриха настойчивым взглядом. – Я сносно переношу постный режим, не парься. У меня хотя бы что-то будет, у тебя не будет ничего.

Да он бы и сам посидел на том постном режиме, если бы такая перспектива была. Но в смертном мире это бы ему не помогло. А нужно продержаться и не сорваться на охоту, хотя бы несколько дней.

– Дурная ты, птичка, – Генрих недовольно качает головой, – и неуемная.

– Ага, птичка-дятел – это как раз про меня, – радостно отшучивается Агата, – мистер Пейтон бы наверняка согласился. Генри, забери рюкзак, у меня рука устала.

Генрих забирает, но откладывает любопытство в сторону. Заглянуть можно и потом. А сейчас Агата смотрит на него пытливым взглядом.

– Так что, насколько хватит?

В какой раз она спрашивает?

– Растяну на четыре-пять дней, – обещает Генрих, разглядывая это непутевое создание, которое каким-то чертом занесло в Святую Стражу, – тебе хватит этого времени, чтобы выяснить ответы на свои вопросы?

– Да, думаю, да, – Агата деловито кивает, – Генри, а если тебе еды не хватит?

– Я задумаю гнусное соблазнение какой-нибудь монашки, и ты это сразу увидишь и поймешь, что все плохо и времени нет?

– Обязательно соблазнение? – девчонка морщится.

– Могу задумать убийство. Мучительное, – буднично пожимает плечами Генрих, – так тебе будет лучше, птичка?

– Н-нет, пожалуй, – Агата качает головой, а потом вздыхает, – Генри, я очень устала, смертный мир жутко давит. Можешь вернуть ключи?

Занятный вопрос. Будто она в нем сомневается.

Генрих протягивает вперед раскрытую ладонь с двумя её ключами. Девушка тянется к ним, а он ловит ее пальцы своими.

Глупая. Ну это ж самый простой трюк.

А она замирает, купая его в коричном тепле своих глаз.

– Буду очень ждать нашей следующей встречи, Агата Виндроуз, – улыбается Генрих.