Натали Тумко - Исправленному верить

– И это после того, что он сделал? – невинно хлопая глазками, как бы изумилась Геля.

– А… а что он сделал? – напрягся Олеф.

Непервичная посмотрела на него внимательно, внутренне возмущаясь и одновременно восторгаясь его наивностью.

– Он пытался ее убить, – сказала она мило. – Иначе бы, откуда ему узнать, что Никодима – индуал? Вот ты встречался и встречался, и ничто не предвещало. И так бы и не узнал, возможно, никогда. Я думала, родственники тебе всё рассказали. Прям всё-всё…

Олеф изменился в лице.

– Одон! – зарычал он и ринулся в сторону гостей.

– Ой, – сказала Геля, при этом в ее голосе не было ни грамма сожаления. Она отхлебнула шампанское и с любопытством стала наблюдать за происходящим.

Олеф ворвался в толпу гостей.

– Одон, скотина, ты пытался ее укусить!

– Признаю ошибку! – быстро согласился Одон, уклоняясь от первого удара.

– Ошибку? – взревел Олеф.

Он, наконец, добрался до брата, повалил его на землю и начал душить.

Трудно сказать, чем бы закончилась эта потасовка, но тут над дерущимися раздался знакомый голос:

– Ой, нет, так его не убить. Надо что-то серебряное в печень. Потому что сердца у него может и не быть, а вот печень есть точно.

– Никодима, – прохрипел Одон, – убери этого… вепря.

– Вепря, иди ко мне. Слезь с него. Не стоит это «чудо» твоего порванного костюма. К тому же, он на пути исправления, да, Одон? Да?

– Да, да, – Одон оттолкнул от себя брата. Потер многострадальное горло.

Олеф поднялся на ноги, отряхнулся.

– Ну, и чего ты так взъелся? – спросила невеста.

– Он пытался тебя обидеть.

– Ага. Прикольно было. Ну, все-все, угомонись. В воздухе тестостерона – ножом можно резать, сэкономь до вечера.

– Ничего, – буркнул жених. – У меня хватит.

– Вот и славно. Посмотри на меня, Олеф. Не смотри на него, смотри на меня.

Олеф перевел взгляд на Никодиму.

– Молодец… теперь слушай. Одон – гад ползучий, и никто на это не возражает, даже он сам уже в курсе. Но он не безнадежен. Вот, смотри, он ведь допускал мысль, что ты все узнаешь. Но пришел на свадьбу. Я тебе даже больше скажу: ему было очень страшно прийти на свадьбу ко МНЕ. Но он этот страх пересилил. Да, там без эгоизма не обошлось, и свои мелкие расчеты у него были, но поверь, то, что ему пришлось преодолеть, чтобы просто здесь появиться – это достойно… если не уважения, то уж внимания точно. А сколько метаний было с подарками! Да, Одон, я знаю. И я предупреждала насчет мести. Вот тебе сильно повезло, что в итоге ты подарил обычный столовый сервиз, а не то, что поначалу планировал.

– Королевский фарфор, – мрачно поправил «родственничек».

– Королева в восхищении, – заверила Никодима. И опять повернулась к мужу. – Важно не то, что он сделал, а то, можем ли мы что-то сделать, чтобы его исправить. Ответ: есть шансы.

Словно не было вокруг толпы гостей. Словно во всем мире были только они вдвоем, и женщина рассказывала мужчине о каких-то бытовых семейных планах на будущее.

Очень вовремя подошла Геля и протянула бокал с кровью. Никодима приняла этот бокал, отдала мужу.

– Вот, хлебни третьей положительной. Я лично смешила донора, пока он под капельницами лежал. Хороший букет должен был получиться.

Олеф угрюмо опустошил бокал. Повел бровью – понравилось.

– Правда, хороша, – признал он.

– Отпустило? – улыбнулась Никодима. – Повеселел?

– Танец молодых! – закричала Геля.

Оркестр опомнился. Чвякнули музыкальные инструменты, громыхнуло торжественно-танцевальное.

Олеф отдал куда-то в сторону пустой бокал, приобнял жену и потянул ее в танец. Невольно улыбнулся, чувствуя под ладонью дорогую шелковую ткань, а не привычный хлопок футболок.

– Как репетировали, – бормотала Геля, будто пыталась управлять сейчас своей вредной подругой. Но все шло замечательно, Никодима не стала портить торжество момента, а даже, кажется, получала удовольствие.

Танец закончился. Заиграла новая мелодия, гости заполонили танцевальную площадку.

Никодима подошла к подруге.

– Это ты его просветила?

– Какая свадьба без скандала? – заметила Геля.

– Зачем?

– Увидела этого Одона, и такая злость взяла!

– А… Ну да. Когда ангелы злятся – демоны прячутся.

– Этот – не успел. Но скажи, здорово же получилось, а?

Никодима посмотрела на подругу.

– Долгая жизнь вблизи меня плохо на тебе отражается.

– Да, я не безупречна, – согласилась Геля. – Потому и здесь. Пойдем торт уже резать? Рустаф так старался! Между прочим, я две недели ездила снимать пробы!