Дмитрий Захаров: Орден мантикоры

– Капитан Савчук! Ваши документы!

Медведь проигнорировал требование офицера, выплюнул мятый жмых, и лениво махнул могучей лапой. От удара инспектор рухнул на проезжую часть, завизжали тормоза, автобус затормозил в полуметре от распластанного на асфальте человека. Мускулистая мужская рука высунулась из дверного проема внедорожника, невидимый пассажир оттеснил хищника в салон, дверца захлопнулась, и «хаммер» с ревом умчался в сторону Адмиралтейского собора. Капитан поднялся на ноги. Казенная форма оказалась располосована на груди, следы когтей дикого зверя отпечатались на голой груди, не причинив сотруднику полиции вреда. Толстуха всплеснула руками.

– Вы прямо в рубашке родились, гражданин начальник!

Вокруг собиралась толпа, из автобуса выскочил водитель, на бледном лице витала растерянная ухмылка.

– Я ничего не нарушал… Я ничего не нарушал! – оно повторял одну фразу, как мантру.

Инспектор отправил расползающиеся лохмотья, сделал суровое лицо, и неожиданно грохнулся в обморок.

Мальчишка первым очнулся от столбняка. Он выключил режим видеосъемки, и набрал телефон скорой помощи. Время близилось к часу дня, от томатного пятна, разлитого на асфальте, поднимались сладкие испарения.

Стрелки часов на думской башне застыли в положении перевернутого острого угла. Час дня. С высоты двадцати трех метров старая часть города раскинулась как на ладони. Прямые улицы, расходились веером от здания Адмиралтейства. В лучах полуденного солнца город был похож на гигантский торт, так и ждущий, чтобы кулинар разрезал острым ножом сливочную пасту. Люди суетились возле лежащего без движения полицейского, издалека завывала сирена «скорой помощи». Богатырского сложения мужчина прильнул к стеклу, и мрачно следил за тем, как «хаммер» лавирует по Невскому проспекту.

– Ледь в жилу, ромам! – от его зычного баса дрожали стены купола. Он налил себе в бокал пахучей браги, и одним глотком осушил содержимое до дна.

– Опять к твоей машине прицепились? – улыбнулась женщина. На ней были надеты только кожаные штаны, и сапоги-казаки на высоких каблуках. Девушка была занята тем, что вдевала в специальные кармашки, крепленные к подкладке «косухи», метательные ножи.

– Ледь им в жилу! – упрямо повторил мужчина. По густой бороде стекали капли браги. – Лезут как черетняки, спокою от них нет!

– Ты выбрал очень заметную тачку, Данила! – женщина накинула на плечи куртку, придирчиво одернула подкладку.

После чего продела через плечо сумку, бережно убрала туда массивный кастет, компактные нунчаки, и старую, поржавевшую от времени гранату «лимонку». – Понты дороже денег! Ну ладно взял «хаммер», сейчас такой моделью никого удивишь, на кой ляд ты заказал граффити?!

– Вешняя лета лукавство мает! – загадочно ответил здоровяк. – Моя парсуна вещает аки зерцало!

– Ну, допустим, твоя картинка обладает наивысшей исторической достоверностью. Кому это интересно?

– Глаголю ресноту! – взревел богатырь. – Право каждому требно!

– Нет, брат… – вздохнула женщина. – В Нижнем Мире никому твоя правда не нужна. Ладно. Вызывай свою тачку, пока весь город не переполошили. А то небось, местные менты уже план перехват объявили.

Данила сунул два пальца в рот, и издал оглушительный свист.

– Борзо прибудет, Земфира. Одна хвелина…

Земфира кивнула, и вдруг насторожилась, метнулась к узкому проходу, ведущему из глобуса вниз к мансарде, втянула носом воздуха, и тихонько зарычала, оскалив белые острые зубки.

– Выжлеца чуешь? – тихо спросил богатырь. Он отставил кубок в сторону, и пытался слушать, наклонив огромное красное ухо, больше похожее на кусок оплавленного металла, чем на деталь человеческого черепа.

– Федя здесь, сучий сын… – прошептала женщина. Она достала из кармашка метательный нож Гиббена, и изготовилась к броску. Потекли томительные секунды ожидания, внизу скрипнула ступенька, сквозняк принес далекий женский смех. «Дом Книги» – культовое место горожан, так уже повелось с благословенной поры, когда советские граждане по праву считались самой читающей нацией в мире. По трем этажам, заполненным полками с книгами, с утра и до закрытия магазина бродят толпы бездельников. Впрочем, двух персонажей вольготно расположившихся в мансарде здания, это обстоятельство не смущало. Данила неподвижно застыл на месте, похожий на каменное изваяние былинного богатыря. В бороде искрились капли липкой браги. Дрогнула веревка, крепящая лестницу, Земфира перенесла центр тяжести на толчковую ногу. На пол с легким стуком упала высохшая доска, нож вылетел из ее руки быстрее пули, сделав два с половиной оборота, впился в дощатую опалубку. Раздалось пронзительное мяуканье, рыжий кот промелькнул между фигурных стоек фиксирующих декоративную фигуру на фасаде здания, и скрылся на лестнице. Женщина выхватила очередной нож, но было поздно. Далеко внизу раздались частые удаляющиеся шаги.