Александр Мишкин - Anamnesis mali (История беды). Книга 3

Пётр мельком взглянул на циферблат: стрелки смотрели в разные стороны, образуя тупой угол.

– Пётр, мне некому было передать знание об ЭТОМ. Так уж вышло: детей у меня нет. А сам я не могу пойти по стрелке… даже если бы не эта проклятая плита – всё равно бы не смог. Старый стал… Возьми часы, мальчик. Иди по серебряной стрелке… Найди утраченную часть и верни её… Больше – некому, – Велимир прикрыл глаза и умолк, тяжело дыша.

Юноша ошарашенно глядел на часы в своей руке. Золотая и серебряная стрелки нервно дрожали, а чёрная неумолимо-спокойно указывала на «20». Двадцать дней… Столько осталось миру? Всему? А что потом?

– А что потом? Как это произойдёт? Как всё погибнет? – вслух повторил Пётр мысленные вопросы.

– Не знаю точно… По Земле прокатятся сильнейшие землетрясения, наводнения, ураганы и прочие природные катаклизмы. Сегодняшнее землетрясение – только начало. Наверняка что-то подобное случилось нынче и в других частях планеты. Возможно, ударит метеорит. Может быть, случится ядерная катастрофа. Или всё это вместе. Ты должен понять – через двадцать дней всё закончится. Земля погибнет… – старик перевёл дыхание, – Но процесс её разрушения уже начался. И с каждым днём будет нарастать. Будут гибнуть люди: десятки, сотни тысяч… миллионы. Нельзя терять времени, Пётр. Ни минуты. Иди по стрелке…

– Питер, ты должен идти, – прошептала Саманта в наступившей тишине, – Мы должны идти.

Она сидела, обняв себя за плечи и глядя огромными глазами на друга. Как-то сразу повзрослев.

Пётр замер, поражённый. Услышанное не укладывалось в его сознании. Мир гибнет и он, студент четвёртого курса Львовского политеха – единственный, кто может спасти обречённую планету?! Кино, да и только… Армагеддон – 2.

Но странные часы в руках были вполне материальны. Как и развалины за окном, в которые в считанные минуты превратился его родной город. Как и хрипящий старик, придавленный бетонной плитой и доживающий, вероятно, последние минуты. Или даже – секунды.

– Всё – правда, мальчик, – прошептал Велимир, уловив его сомнения, – Всё – правда. Тебе придётся пойти по стрелке.

Пётр кивнул. Он и сам уже понял, что – пойдёт.

– Но… как я пойму, что передо мной – часть ЭТОГО? Если найду… вернее, когда найду? Ведь я же не знаю, как выглядит то, что буду искать.

– Часы… Когда ты окажешься рядом с ЭТИМ или его частью – часы начнут бить. И прекратят лишь тогда, когда ты коснёшься того, что искал.

– Круто… – пробормотал юноша, разглядывая часы в своей руке.

Теперь он понял, какая неправильность в их форме резанула поначалу глаз: у часов не было заводной головки. Да и понятно, почему.

– Велимир, скажите… Стрелки ведь указывают только направление, верно? А как узнать расстояние до цели? – поинтересовалась Саманта.

Пётр встрепенулся и с улыбкой посмотрел на подругу: молодец, девочка! Как он сам-то не догадался спросить?!

– Не знаю… – Велимир пожал плечами, – Этого я не знаю. Думайте. Наверняка есть какой-то способ. Только его надо найти…

Пол вдруг зашатался. Стены старого дома жалобно затрещали и заметно задёргались. Сверху посыпалась труха.

– Опять! Уходите, скорее! Дом может рухнуть в любую секунду! – собрав последние силы и приподнявшись на локтях, закричал старик.

– Но… – начал было Пётр, вскочив на ноги, но Велимир не дал ему закончить:

– Бегите! Мне вы уже ничем не поможете! Бегите, чтоб вас…

– Он прав, Питер! Уходим! – Саманта нагнулась над стариком и быстро поцеловала его в щёку – Прощайте, Велимир. Бог с вами.

Вскочила и легко выпрыгнула в окно. Пётр ринулся за ней, но, уже взобравшись на подоконник, задержался на мгновение и обернулся.

Старик всё так же лежал, приподнявшись на локтях, и – улыбался. Губы его шевелились. Пётр прислушался – сквозь треск и грохот рушащихся стен с необыкновенной ясностью прорвался шёпот старика:

– Иди по стрелке, мальчик. Ты сможешь…

Через секунду Пётр уже бежал рядом с Самантой по узкому, пляшущему под ногами переулку, уворачиваясь от летящих сверху разнокалиберных обломков. Громкий треск сзади заставил молодых людей обернуться.

Дом, который они только что покинули, вдруг неловко дёрнулся, замер на мгновение в неестественном каком-то положении, – и неторопливо осел на землю невысокой кучей битого кирпича.

– Прощай, Велимир… – прошептала Саманта, больно вцепившись в руку друга.

– Прощай, Смотритель! – Пётр на миг склонил голову. И посмотрел на часы.