Лилия Лукина - Рождение Королевы

Елена, затаив дыхание, слушала эту невероятную женщину и не верила своим ушам. Она даже предположить не могла, что Княгиня с высоты своего положения и несомненного богатства способна понять, как это горько и обидно, когда наглые и самодовольные типы унижают тебя просто так, походя, именно, чтобы развлечься, чтобы в очередной раз самоутвердиться, доказать самим себе и окружающим, что они могут себе это позволить.

– Пишите! – приказным тоном бросила Князева Елене и повернулась к директору, с которого уже давно слетела вся самоуверенность, и он выглядел так, словно от смерти его отделяли считанные секунды, причем смерти весьма и весьма мучительной. – Откуда здесь, вообще, могли взяться просроченные продукты?

– Не успели вовремя реализовать, а списывать было жалко, – бормотал он, отводя глаза.

– Я знала, милейший, что ты болван, – равнодушно бросила Маргарита Георгиевна. – Но ты оказался идиотом – случай клинический и лечению не поддается. Тебе дали шанс, а ты его бездарно упустил. Впрочем, теперь меня это больше не волнует, – тут она повернула к Елене, старательно писавшей заявление под диктовку адвоката, и спросила: – Елена, а что бы вы сделали с таким товаром?

– Я? – Елена на секунду растерялась, а потом сказала: – Я не специалист, но… Если бы я видела, что какой-то товар почему-то залежался и до истечения срока годности осталось совсем немного, то, чтобы не портить репутацию магазина, организовала бы его продажу с большой скидкой с лотка где-нибудь в районе рынка. А предварительно дала бы рекламу по телевизору, хотя бы бегущей строкой. И все бы тут же расхватали…

– Неплохо, – задумчиво сказала Князева, внимательно глядя на Елену.

– Плебейство, – почти одновременно с ней пробормотал себе под нос директор.

– При той зарплате, которую ты здесь получал, такие простые мысли могли бы прийти в голову и тебе, – спокойно заметила Маргарита Георгиевна, которую, судя по всему, уже совершенно не волновала судьба ее действительно бывшего любовника. – Между прочим, вы знаете, Елена, сколько получали эти пожелавшие развлечься за ваш счет девицы? Триста долларов за две недели работы в месяц. И вы, с вашей грошовой зарплатой, еще собирались их пожалеть!

Тут у Елены в голове как-то сами собой сложились в единую картину все замеченные ей днем странности, и она совершенно невольно сказала:

– Больше!

– Что «больше»? О чем вы, Елена? – Княгиня требовательно уставилась на нее, явно ожидая подробного ответа.

– Не знаю… – смутилась Елена. – Может быть, я глупость скажу…

– Ни-ког-да! – отчеканила по слогам Князева. – Никогда не начинайте свою речь с этой фразы. Если вы не уверены в том, что хотите сказать, это можно выразить совершенно иначе. Например: «Я не имею достаточной информации, но из того, что я знаю, мне представляется, что дело обстоит следующим образом…». Вам ясно, Елена? – Та только испуганно кивнула головой. – Хорошо! Тогда говорите. И потом, я уже поняла, что вы можете в чем-то ошибиться, но вот глупость сказать – вряд ли. Я слушаю вас!

– Видите ли, Маргарита Георгиевна, мне в этом магазине показались довольно странными некоторые вещи, – поначалу робко начала Елена, но, ободренная доброжелательным вниманием Князевой, продолжила уже смелее. – Понимаете, не было никакой необходимости так высоко поднимать бар над торговым залом. Ведь оттуда можно разглядеть только разгуливающих по залу продавщиц, а они одеты, как вы сами видите, настолько откровенно, что могут представлять интерес только для находящихся в определенном настроении мужчин, которые, в общем-то, и сидели в баре. Хотя мужчины, как мне кажется, редко ходят за покупками. А тут их было много, и они просто сидели и пили кофе. А вот две женщины, которые сидели там же, наоборот, совсем в зал не глядели. Специально! И выражение лиц у них было, знаете, такое… Брезгливое! Вот я и подумала, что мужчины, если сюда и приходят что-нибудь купить, то потом приглашают продавщицу… – покрасневшая, как рак, Елена попыталась поделикатнее выразить свою мысль: – Ну, предположим, помочь им уложить продукты в холодильник. И потом, куда могла отпроситься с работы та блондинка? В таком-то виде?

– Спасибо, Елена. Я все поняла. Ваши рассуждения не лишены логики, – коротко кивнула ей головой Князева и обратилась к Берлимбле: – Вам не кажется, друг мой, что сумма возмещения за нанесенный Владельцу и Предприятию моральный ущерб и подрыв репутации возрастает в геометрической прогрессии?