Татьяна Богатырева - Высшая школа имени Пятницы, 13. Чувство ежа

Записал, отметил себе глянуть на перемене, что за новичок и куда его определили, к альфам, бетам или ведьмам, – и забыл. Рисовать Фильку все равно было интереснее.

Зря забыл, как оказалось. Потому что через минуту дверь в класс открылась, и на пороге возник он же, фраер и мажор.

Надо же, он старше, чем показался на первый взгляд, подумалось Дону.

А мажор извинился перед Филькой, заработал укоризненный взгляд, оглядел класс…

На мрачной, в самый раз господарю Владу свет Цепешу [13] Больше известен как граф Дракула. , физиономии отразилось сначала неподдельное изумление, потом откровенный ужас пополам с брезгливостью, – это господарь-воевода увидали Мишу и поцанят, – а затем морда снова стала каменной. То есть для всех прочих она как была, так и осталась каменной, но не для художника.

Дон даже посочувствовал мажору. Еще бы. Приходишь ты на первый курс колледжа – элитного, для гениев, покруче Строгановки и Мухи [14] Строгановка – Московская государственная художественно-промышленная академия имени С. Г. Строганова (МГХПА имени Строганова); Муха – Санкт-Петербургскаягосударственная художественно-промышленная академия имени А. Л. Штиглица (СПГХПА имени А. Л. Штиглица). С 1953 по 1994 год институт назывался Ленинградским высшим художественно-промышленным училищем имени В. И. Мухиной. , вместе взятых, да что там, даже в Сорбонне такому не учат! – и видишь линию фронта ровно посреди класса. Справа – голодранцы-пролетарии, то есть бешки. Одеты кто во что горазд, но с преобладанием тельников и камуфла у парней и мини-юбчонок у девчонок. На камчатке – царь мусорной горы, усиков только не хватает, в окружении бойцов кирпичноликих.

Слева – семья Альфа, все пятеро парней как один в строгих черных костюмах, при галстуках и в начищенных туфлях, семь девчонок – в длинных платьях, с умеренным макияжем и при прическах. На тронном месте, как положено, дон коза ностры: костюмчик от Хьюго Босса, очки-хамелеоны, розовый бутон в петлице, перстень-печатка и характерный сицилийский нос для полноты образа.

А посередине – демаркационная линия.

И юно-прекрасная училка, которая холодной войны не видит из принципа. Вроде как: разбирайтесь самостоятельно, дети, а меня позовете, когда трупы закопаете. Все сами, не зря же я вас учила?

Прежде чем улыбнуться новенькому, Дон дал ему ровно три секунды: одна – на осмотр достопримечательностей, вторая – на правильный выбор стороны, третья – на осознание отсутствия выбора как такового. На четвертой Дон снял с соседнего стула кожаный рюкзак и улыбнулся. Искренне, кстати. И не скрывая восхищения образом.

Борджиа!

Морда мрачная, рубаха белая с широкими рукавами и в кружевах, – вполне себе мужская и аутентичная, кстати, такая стоит баксов триста, – джинсы черные и узкие, пояс – бычьей кожи, сантиметров восемь, с тиснением и клепками. Красава, чистый Чезаре Борджиа! Или Цезарио. А что, вполне себе шекспировский вариант. Морда, при всей мрачности, красивая, черты тонкие, и выпендривается на славу.

Один вопрос: эта красава чисто декоративная чихуахуа или драться умеет? Судя по мышцам и пластике, должен бы. Но черт же их знает, этих выпендрежников.

Справа гоготнули. Судя по гнусности – не иначе, высказался лично Поц. Новенький на гогот повел бровью, этак лениво, мол, что там за левретка тявкает? Все это – строго не поворачивая головы, а глядя в упор на Дона. И ему улыбнулся, так же явно искренне, хоть и мрачновато.

– Присаживайтесь, господин, э…

– Море́на [15] Фамилия «Морена» произносится по испанской традиции с ударением на «е» и склоняется в мужском роде, так как род Жана Морены ведет свое происхождение из Испании, а к традициям в роду относятся с большим уважением. – Прим. авт. , – подсказал новенький.

– Морена, – закончил Дон. Подождал, пока красава сядет и уберет под стол свой рюкзак, протянул руку: – Даниил Горский. Можно просто Дон.

Парень ответил на пожатие. Крепкая оказалась ладонь, холодная.

– Леон.

Задрав бровь, Дон оглядел его еще раз и спросил:

– А очки где?

– Есть же границы выпендру, – фыркнул новичок.

– Нет, – уверенно сказал Дон и так же уверенно добавил: – Будешь Цезарио. Фехтовать умеешь?

Леон мотнул головой, явно имея в виду как Цезарио, так и фехтование.

– Ничего, научишься, Цезарио. Еще только Оливию тебе найдем…

Дон бросил взгляд на первую парту, где сидела Маринка. Она сегодня надела платье всех оттенков синего и убрала каштановые кудри в двойную косу.