Кассандра Клэр - Механический принц

– Потеряешь ее? – Магнус моментально навострил уши, сел прямо и прищурился: – Это все из-за Тессы, так я и знал!

Уилл смешался, на бледных щеках заиграл румянец.

– Не только из-за нее.

– Но ведь ты ее любишь!

Уилл изумленно уставился на Магнуса и наконец ответил:

– Конечно, я люблю ее. Мне казалось, что я на это уже не способен, но ее я люблю.

– Это проклятие вроде как лишает тебя способности любить? Тогда твое проклятие – полная ерунда! Джем твой побратим , я видел вас вдвоем. Ведь его ты любишь, не так ли?

– Джем – мой тяжкий грех. Не надо об этом!

– Не говори с тобой о Джеме, не говори о Тессе! Ты хочешь, чтобы я открыл портал в Мир Теней, и при этом не желаешь ничего мне рассказать?! Да ни за что! – воскликнул Магнус и скрестил руки на груди.

Уилл положил руку на каминную полку и замер, глядя в огонь, который оттенял его изящный профиль и грациозную стать.

– Сегодня я видел свою семью, – сказал он, потом быстро поправился: – Свою сестру. Я видел только младшую сестру, Сесилию. Я знал, что они живы, но думал, никогда их не увижу. Нам нельзя быть вместе.

– Почему? – мягко спросил Магнус. Неужели ему почти удалось пробить защитную броню этого странного и вспыльчивого, несчастного и изломанного мальчишки? – Что же они такого натворили?

– Это они-то натворили?! – Уилл едва не сорвался на крик. – Ничего они не сделали, это я виноват. Теперь я для них – яд. Яд для каждого, кто полюбит меня.

– Уилл…

– Я солгал тебе. – Уилл резко отвернулся от огня.

– Потрясающе! – пробормотал Магнус, но, к счастью, Уилл не услышал его, погрузившись в воспоминания.

Он принялся мерить шагами гостиную, безжалостно шаркая по любимому персидскому ковру Камиллы.

– Я тебе уже рассказывал в общих чертах. Дома в Уэльсе я как-то сидел в нашей библиотеке. Шел дождь, было скучно – решил порыться в вещах отца. Там кое-что осталось с тех времен, как он был Сумеречным охотником. Наверно, на память. Старое стило (тогда я еще не знал, что это такое) и резной ящичек. Он спрятал их в потайном отделении стола, думал, мы не доберемся, но разве спрячешь что-нибудь от любопытных детей? Разумеется, первым делом я открыл ящичек. Оттуда выполз туман и оказался настоящим демоном. Я громко закричал. Ведь мне было всего двенадцать. Никогда не видал ничего подобного! Огромный, жуткий, зубастый демон с шипастым хвостом, а я безоружен… Он зарычал, я упал на пол. Демон зашипел и навис надо мной, и тут прибежала сестра.

– Сесилия?

– Элла, моя старшая сестра. В руках у нее что-то пылало. Теперь я знаю, то был клинок серафима. Тогда я и понятия ни о чем таком не имел. Я пытался ее предупредить, но сестра бросилась вперед и заслонила меня своим телом. Элла ничего не боялась! Никогда. Залезть на самое высокое дерево или прокатиться на необъезженной лошади – запросто, и в библиотеке она тоже не испугалась. Велела демону убираться, сказала: «Изыди!» И тогда он засмеялся…

«Еще бы!» – подумал Магнус. Неожиданно ему стало жаль девчонку, выросшую в полном неведении, ведь родители не учили ее ни изгонять демонов, ни подчинять их. И в то же время он восхитился ее храбростью.

– Он засмеялся и махнул хвостом, сбив ее с ног. Потом уставился на меня красными, совсем без белков, глазами и сказал: «Хотел бы я погубить твоего отца, но его здесь нет, поэтому сойдешь и ты». Я был так потрясен, что слова не мог вымолвить. Элла ползла по ковру, пытаясь поднять упавший клинок, а демон тем временем изрек: «Я проклинаю тебя! Все, кто любит тебя, умрут. Их убьет любовь к тебе. Кто-то сразу, кто-то чуть позже, но каждый, кто посмотрит на тебя с любовью, умрет, если только ты не покинешь его навсегда. А начну я с нее». Он ощерился на Эллу и исчез.

Неожиданно для себя Магнус увлекся рассказом.

– И она упала замертво?

– Нет. – Уилл все еще мерил шагами гостиную. Он сбросил пальто и перекинул его через спинку стула. Черные волосы юноши, взмокшие от пота, слегка завились от тепла камина. – Она не пострадала. Она обняла меня и утешила. Это она успокаивала меня! Сказала, что слова демона ничего не значат. Призналась, что прочла несколько запретных книг в нашей библиотеке и знает, что такое клинок серафима и как им пользоваться и что ящичек, который я открыл, называется Шкатулка, хотя Элла и не понимала, почему отец решил сохранить ее. Заставила пообещать, что больше я не стану трогать родительские вещи без нее, отвела меня в постель и читала мне вслух, пока я не заснул. Видимо, от потрясения меня сморил сон. Помню, как Элла тихо говорила маме, что я неожиданно заболел, пока их не было, наверно, простуда. Мне даже немного понравилась суета, которую они устроили, а грозный демон уже казался увлекательным приключением. Помню, как собирался рассказать об этом Сесилии, разумеется умолчав, что Элла спасла меня, пока я кричал, как ребенок…