Кассандра Клэр - Механический принц

– Видишь ли, Марбас, у тебя концы с концами не вяжутся.

– Это почему же? – сверкнул глазами демон.

– Выпущенный из Шкатулки демон, как правило, очень слаб, ведь в заточении он голодает. А тут тебе удалось наложить на Уилла такое сильное проклятие…

Демон что-то прошипел на незнакомом языке – Уилл точно не знал, то ли это был хтонический, то ли пургати.

Магнус сощурился:

– Но ведь она умерла! Марбас сказал, что она умрет, и все сбылось. Той же ночью. – И он пристально смотрел на демона. Между ними шла безмолвная битва, которая была за пределами понимания юноши.

Наконец Магнус медленно произнес:

– Неужели ты решил ослушаться меня, Марбас? Хочешь разгневать моего отца?

Марбас грязно выругался, потом признал:

– Полукровка прав. Никакого проклятия не было. Твоя сестра умерла, потому что я ужалил ее. – Демон взмахнул хвостом, и Уилл вспомнил, как он сбил Эллу с ног и клинок выпал у нее из рук. – Не было на тебе никакого проклятия, Уилл Херондэйл. По крайней мере, я тебя не проклинал.

– Нет, – тихо сказал Уилл. – Нет, я не верю. – Он почувствовал, как в голове вертится огромный смерч; он услышал, как Джем говорит, что стена скоро рухнет, и он увидел высокую стену, за которой скрывался столько лет, осыпающейся грудой песка. Он свободен и один-одинешенек, стоит на ледяном ветру, сдирающем плоть с костей. – Нет! – Голос едва не сорвался на крик. – Магнус…

– Марбас, ты не лжешь? Отвечай! – рявкнул Магнус. – Поклянись именем Ваала, что говоришь правду!

– Да клянусь, клянусь, – сказал Марбас, закатив алые глаза. – К чему мне лгать?

Уилл рухнул на колени, обхватив живот руками, будто боялся, что кишки вывалятся на пол. Пять лет. Пять потерянных лет. Он вспомнил, как родители плакали и звали его у входа в Институт. Как он велел Шарлотте прогнать их прочь. Они так и не узнали почему. В один день они потеряли дочь и сына, так и не узнав почему. И все остальные – Генри и Шарлотта, Джем и Тесса… что же он натворил!.. «Джем – мой самый большой грех» .

– Уилл прав, – заметил Магнус. – Марбас, ты – синекожий недоносок. Демон, гори! Демон, умри!

Краем глаза Уилл увидел, как красное пламя взметнулось до потолка. Марбас завизжал, и тут же визг оборвался. Комнату заполнила вонь сгоревшего демона. Уилл скрючился на полу, судорожно дыша: «О, боже-боже-боже!..»

Магнус ласково тронул его за плечо и сказал:

– Уилл… – В голосе не было ни тени веселья, лишь безграничная доброта. – Уилл, мне правда очень жаль.

– Что я натворил, – прошептал Уилл. Он никак не мог вдохнуть всей грудью. – Я лгал, отталкивал людей, бросил свою семью, наговорил Тессе ужасных слов… такого не прощают никому. И все напрасно! Каким наивным идиотом я был, как я мог купиться на эту ложь!..

– Тебе было всего двенадцать. Сестра умерла. Марбас был коварной тварью, ему случалось обманывать могущественных колдунов, что там говорить о ребенке, который даже не догадывался о существовании Мира Теней.

– Жизнь моя кончена, все пропало… – Уилл уставился на свои безвольные руки.

– Тебе всего семнадцать, – заметил Магнус. – Твоя жизнь не может окончиться, едва начавшись. Неужели ты так ничего и не понял, Уилл? Последние пять лет ты из кожи вон лез, чтобы убедить себя, что тебя никто не любит, иначе они были бы давно мертвы. Живы – значит, им наплевать на тебя. Но ты ошибся. Шарлотта, Генри, Джем, даже твои родители…

Уилл наконец смог вздохнуть всей грудью, потом выдохнул. Смерч в голове медленно рассеивался.

– И Тесса.

Магнус едва уловимо усмехнулся. Оказывается, чародей сидел рядом с Уиллом на полу. «Я в гостях у оборотня, а колдун утешает меня в паре футов от горстки пепла, оставшегося от мертвого демона. Да такое в кошмарном сне не привидится!»

– Ну, не знаю, что там думает Тесса. Она крайне независимая юная леди, если ты еще не заметил. Но теперь у тебя есть все шансы завоевать ее сердце, не так ли? – Магнус снова похлопал его по плечу, потом поднялся, нависнув над Уиллом. – В утешение могу сказать одно: судя по тому, что я наблюдал вчера на балконе, ты ей нравишься.

Магнус смотрел Уиллу вслед. Он дошел до ворот, взялся за щеколду, помедлил, словно стоя на пороге перед дальней и трудной дорогой. Из-за туч вышла луна и осветила густые черные волосы и бледные руки юноши.

– Весьма любопытно, – заметил Вулси, возникая в дверном проеме. В мягком приглушенном свете его белокурые локоны казались золотыми. Вид у него был заспанный. – Не знай я тебя столько лет, мог бы предположить, что ты любишь этого мальчишку.