Кассандра Клэр - Город небесного огня. Часть I

Штаб-квартира стаи была возведена на просторном лугу, который мягко спускался к Саунду. Центральный корпус был сложен из золотистого камня в романском стиле, с арочными портиками. Вот именно что был. Потому что сейчас на его месте высилась лишь груда развалин с почерневшими стропилами, которые торчали во все стороны, как обугленные кости в крематории. Сад, разбитый неподалеку, заметало пеплом и каким-то белесым порошком. Майя раскашлялась, вдохнув едкого воздуха, и поспешила прикрыть лицо ладонью.

У Джордана поседели брови от пепельных хлопьев. Он ошеломленно озирался по сторонам, всем своим видом выражая потрясение и неверие.

– Как же… что ж это…

Уголком глаз Майя заметила какое-то движение среди клубов дыма. Она дернула Джордана за рукав:

– Смотри! Вон там!

Юноша кинулся в ту сторону, огибая руины. Майя последовала за ним, хотя то и дело озиралась назад, на обгоревшие остатки, торчавшие из земли: стены, подпирающие исчезнувшую крышу, зияющие оконные проемы с оплавленными переплетами, рассыпанные повсюду куски чего-то белесого, то ли каменных обломков, то ли костей…

Джордан вдруг замер. Подбежав, девушка встала за его плечом и машинально бросила взгляд под ноги. Кроссовки безнадежно перемазаны. Сейчас они находились в самом центре бывшего комплекса зданий, неподалеку виднелась полоска воды. Туда огонь не добрался, хотя все было засыпано съежившимися листьями и пеплом… а среди аккуратно подстриженных зеленых изгородей лежали мертвые тела.

Ликантропы – всех возрастов, но по большей части молодые, в расцвете сил – буквально усыпали опрятные, словно наманикюренные садовые дорожки. Трупы уже заметало пеплом, как снегом во время метели.

Оборотни инстинктивно стремились окружать себя себе подобными, жить общинами, которые по своей организации напоминали волчьи стаи, чтобы подпитываться силой и отвагой друг друга. Увидеть такое число убитых – все равно что получить рваную рану в брюхе. Из бытия с кровью выдрали кусок. В памяти девушки всплыли слова Киплинга, что совсем недавно украшали стены «Люпуса». Сила Стаи в том, что живет Волкoм, сила Волка – родная Стая [4].

Джордан, озираясь вокруг, немеющими губами шептал имена погибших: Андреа, Тил, Амон, Курош, Мара…

У самого берега Майя вдруг заметила какое-то колыхание. Чье-то тело, наполовину ушедшее в воду.

Она бегом бросилась туда, Джордан помчался за ней по пятам. За полосой пепла, где трава уступила место песку, Майя затормозила и упала на колени возле мертвеца.

Это был претор Скотт; он лежал ничком, до затылка уйдя в воду головой, разметавшийся венец волос был окрашен чем-то розовым. Подавшись ближе, Майя перевернула убитого и едва сдержала тошноту. Широко распахнутые глаза невидяще уставились в небо, глотка перерезана от уха до уха.

– Майя… – Девушка почувствовала руку у себя на плече. – Не надо…

Голос Джордана вдруг пресекся с каким-то странным звуком – и Майя вскочила, разворачиваясь в воздухе. Открывшаяся картина почти ослепила ее своим ужасом. Перед ней стоял Джордан, протягивая вперед руку, на лице полнейшее изумление, а из груди торчит лезвие меча. На клинке узор из черных звезд.

Зрелище настолько безумное, невозможное, что невольно подумалось – это наверняка розыгрыш. Подобрал, наверное, где-то кусок театрального реквизита, примотал изолентой и думает, что…

Вокруг стали расплылось багряное пятно, просачиваясь сквозь кожаную куртку. Джордан вновь издал странный хлюпающий звук и стал оседать. Клинок скользнул назад, а юноша окончательно опустился на колени, открывая глазам Майи то, что находилось за его спиной.

Над Джорданом, не сводя взгляда с Майи, стоял незнакомец с массивным черно-серебряным мечом в руках. Клинок был залит кровью, вернее сказать, кровью был залит и сам хозяин оружия: с головы до пят, будто постоял перед вентилятором, который разбрызгивал алую краску.

Он улыбался во весь рот.

– Майя Робертс и Джордан Кайл, – промолвил он. – Много о вас наслышан.

Пока Майя сама оседала на песок, Джордан стал заваливаться набок. Девушка успела подхватить его голову, положила себе на колени. Скованная ужасом, оцепеневшая, будто ее парализовало ледяным холодом на дне реки. Джордан бился в конвульсиях у нее на руках, из уголков рта потекли кровавые струйки.

На миг Майе показалось, что незнакомец вышел прямиком из кошмаров Даниэля, ее брата. Он был прекрасен ликом и станом, как и Даниэль, хотя в остальном никакого сходства. В этом парне не было и намека на медового цвета кожу, которую они с Даниэлем унаследовали от родителей; нет, его словно вырезали из цельного куска льда. Белая кожа, резко очерченные бледные скулы, белые, как соль, волосы. Глаза смоляные, акульи, бесстрастные и холодные.