Заязочка: Операция -quot;Гарри Поттер-quot;

От Барти Кэролайн знала, что заключенные защищались от дементоров с помощью окклюменции, которой Пожирателей учил Темный Лорд. К тому же Беллатрикс вымыли перед встречей. Но все равно былая красавица представляла собой жалкое зрелище.

Она узнала почти всех присутствующих, презрительно фыркнула на Барти и Северуса. Едва удостоила взглядом отца и сестру. И потрясенно уставилась на Кэролайн.

— Мой Лорд? — пробормотала она.

Глаза Кэролайн полыхнули красным.

— И да, и нет, — ответила она, — лорд Волдеморт — мой отец. И я полностью наследую ему.

На левом предплечье Беллатрикс налилась тьмой метка.

— Отец... — пробормотала Беллатрикс. — Отец... дочь...

— У меня была еще и мать, — напомнила Кэролайн, — ее звали Розмари Фэйрфакс.

Губы Беллатрикс презрительно изогнулись.

— Розмари Фэйрфакс... — повторила она.

Кэролайн закусила губу, церемониться с этой женщиной она не собиралась. Снова воздействовав на метку, она применила легиллименцию. Что-то она сумела увидеть, что-то прохрипела Беллатрикс. Все было ясно.

Догадка о деятельности Мариуса Блэка оказалась верной. Маленькая Беллатрикс хотела всего и сразу, а долго учиться, проходить мучительные ритуалы и посвящения совсем не желала. Ее родителям и в голову не могло прийти, что дочь втихаря практикует вещи, для которых была еще слишком мала. А Мариус поддерживал стремления наивной ведьмы, подкидывая ей «интересные» книги. Результаты не замедлили сказаться. Красавица Беллатрикс начала сходить с ума. Ко времени замужества процесс уже стал необратимым.

Метка Темного Лорда положение только усугубила. К тому же, Беллатрикс встретила мужчину своей мечты. Муж и его брат обеспечивали ей секс, но духовной близости там не было. Леди Лестранж жаждала Тома Риддла.

О бывшей любовнице и ребенке своего кумира она знала. Розмари она презирала от всей души, но при этом до истерики ей завидовала. Ведь у нее была частица самого Повелителя, его дочь. Среди особо доверенных лиц Волдеморт иногда бывал откровенным. И мог похвалиться успехами дочери. Чувств Беллатрикс он не понимал. Одержимость его скорее отталкивала, чем привлекала. Он недооценивал женщин. Тем более таких, как Беллатрикс.

О том, что Розмари хочет получить наследство бывшего любовника, Беллатрикс узнала случайно. Услышала обрывок разговора в холле Гринготса. Похитить и допросить Розмари было легко. Та особо и не скрывала своих планов, считая, что имеет право на деньги и наследство для себя и дочери.

Ее смерть оказалась страшной. Беллатрикс было мало просто убить соперницу и, как она считала, предательницу. Труп был выброшен в Лютный. Обломки волшебной палочки добавили, чтобы облегчить опознание. Беллатрикс было важно, чтобы о смерти Розмари знали. О том, что могло случиться с дочерью Повелителя, она не думала. Участь девочки ее не интересовала. Возможно, если бы Розмари не решила подстраховаться и сперва самой навести справки, а привезла с собой в Англию Кэролайн, то Беллатрикс убила бы и девочку. И дело было не в том, что в жилах Кэролайн текла кровь Волдеморта, а в том, что ее родила другая женщина. Не Беллатрикс Лестранж.

Кэролайн стиснула зубы. Участь Бэллы была решена. Тем более что в ее воспоминаниях промелькнула отданная на хранение чаша Хаффлпафф. Ведь для освобождения крестража была нужна жертва.

* * *

Для гоблинов Гринготса хватило и предоставленных воспоминания. Раз вещь была отдана на хранение, то законная наследница имела полное право забрать ее из сейфа. Гоблин, отвечающий за сейф Лестранжей, сам вынес золотую чашу Кэролайн.

— Последний? — спросил Барти.

— Если не считать того, что остался в Гарри, — кивнула Кэролайн, — если это крестраж, конечно. Возможно, эта странная связь была нужна для прохождения квеста. Возможно, для управления ребенком. Надо будет посмотреть в записях Дамблдора, если он записывал такие вещи. Сейчас эту связь трогать не стоит. В конце концов, она не мешает. Я бы не хотела навредить мальчику, ему и так досталось.

Снейп вздохнул. Зелья были готовы. Оставался последний ритуал. Договориться о жертвоприношении Беллатрикс оказалось неожиданно легко. Министр тут же согласился, что уничтожение крестража и возвращение реликвии Основательницы в Хогвартс важнее жизни безумной преступницы, и так приговоренной к пожизненному заключению.

— Нет ничего более гибкого и эфемерного, чем совесть политика, — заметил на это Сигнус, — думаю, что в таком качестве от моей несчастной дочери будет хоть какая-то польза. Смерть в любом случае предпочтительнее жуткого существования рядом с дементорами.