shellina - Северус

На самом деле, окрыленный тем, что Лили согласилась составить ему пару на балу, Джеймс решил, что можно немного подразнить слизеринцев, в обществе которых Лили проводила неприлично много времени. Ворон плеснул ему в лицо содержимым своего кубка, чтобы спасти от разъяренного Люпина — тот сжал кулаки и уже начал подниматься со своего места, услышав намек Джеймса на неравноценность замены Лили на Пандору.

— И что же было дальше? — Альбус откинулся на стуле и переводил взгляд с одного потупившегося мальчишки на другого.

— Джеймс, не разобравшись, набросился на Рея. Их весовые категории несколько различаются, и у Поттера не было ни единого шанса. Тогда Блэк решил помочь другу. Видя такую несправедливость, Лили Эванс, уже десять раз пожалевшая, что связалась с Поттером, огрела Блэка по голове серебряным подносом, который схватила с соседнего стола. Блэк упал и случайно, я повторяю, случайно задел Янека. Болгарин не удержал равновесие и ткнулся лицом прямо в тарелку с пирожными. Его друзья не смогли стерпеть такого издевательства над чемпионом, но, опять-таки не разобравшись, опрокинули Николя. Ну а дальше началась свалка.

— Да, свалку я видел. И не мог пробиться к зачинщикам этого безобразия, так как на моем пути уже дралась половина студентов, — кивнул Альбус.

— Но признайтесь, было весело и незабываемо, — Ворон потрогал синяк под глазом.

— Северус, я вполне мог бы обойтись и без подобных впечатлений.

— Это была гениальная идея с вашей стороны — запрет на палочки на балу. Я просто не могу себе представить, что бы было, если бы в нашем арсенале было что-то кроме кулаков. Моя фантазия буксует, а она у меня очень даже развита.

От этих слов Ворона все вздрогнули. Снова воцарилось молчание.

— Я надеюсь, что твоя частичная трансформация, отправившая Джеймса на больничную койку, была случайной? — наконец обратился директор к Ремусу.

— Нет, — пожал плечами оборотень, не сводивший взгляда с пола. — Это было намеренно. Я же не виноват, что кто-то опрокинул на пол вазу с фруктами, а Джеймс поскользнулся на банане и так неудачно упал.

— У Джеймса сломана рука, — с нажимом произнес Альбус.

— А у меня сломан нос, — возмутился Мальсибер. — И ничего. Я же здесь и не плачу, хотя мне тоже дали костерост и вправили кости. Я тоже мог бы сейчас лежать в кровати и завывать, как мне больно.

— Ремус, ко мне обратилась Пандора Дэвис и попросила объяснить, как ты это делаешь, я имею в виду твою частичную трансформацию. Так вот, я ничего ей не объяснял. Ты сам будешь выкручиваться, это твое наказание, — Дамблдор вздохнул. — На что вы вообще рассчитывали?

— На ваше безграничное милосердие, — широко улыбнулся Ворон и преданно посмотрел на директора.

Альбус Дамблдор не удержался и хмыкнул.

— Но наказать вас все-таки нужно.

— А может, как-нибудь без наказания обойдемся? — спросил Ворон настолько жалобно, насколько вообще умел.

Снова воцарилось молчание.

Ворон разглядывал свои руки. Он очень устал. После окончания «бала», вместо того, чтобы лечиться, он полночи просидел на ступенях Астрономической башни, крепко обнимая рыдающую Лили, которая все время повторяла, что не знала, что все так получится.

— Джеймс… он на самом деле неплохой, — всхлипнув в очередной раз, пробормотала девочка.

— Я знаю, просто у него мозг отключается, когда он тебя видит.

— Это так странно. Я не привыкла к такому вниманию, ты на меня вообще не смотришь.

— Лили, я твой друг, ты для меня как сестренка. Почти как Мария, и я сомневаюсь, что начну по-другому к тебе относиться, что бы ни случилось, — Ворон говорил серьезно, отодвинув Лили и глядя ей в глаза. — Я на многое пойду ради тебя, но не требуй от меня большего, чем я могу дать. Прости, если не оправдываю твоих надежд.

— Ничего, у меня есть еще время, чтобы попробовать тебя переубедить.

— Не стоит этого делать, — мягко произнес Ворон и снова прижал к себе рыдающую девчонку.

— Я все же попытаюсь, — всхлипнула Лили.

— А Ремус? Ты ему действительно нравишься.

— Не больше, чем та же Пандора, — фырнула Лили. — Он же оборотень, в нем есть что-то волчье. Ремус еще не определился, кто может быть его парой. Ты же знаешь, что у волков это очень серьезно. У нас есть еще время, нам ведь всего тринадцать-четырнадцать лет. Давай поговорим об этом еще раз, когда нам исполнится шестнадцать, а пока не будем ничего менять?

— Иногда ты мне кажешься мудрой, — хмыкнул Ворон. — Хорошо, подождем до нашего шестнадцатилетия, а там посмотрим.