Сергей Чехин - Охотница за привидениями

На завтрак подали кофе и круасаны со свежим маслом. Собравшиеся за столом выглядели вялыми, сонными и растрепанными. Лишь Герберт, несмотря на недосып, просто сиял от распирающей энергии.

— Я знаю! — радостно выпалил он. — Знаю, как очистить ратушу.

Лука и Ольга заинтересованно уставились на юношу. Даже перестали намазывать масло на сдобу.

— И как же? — спросил бургомистр.

— Боюсь, придется задействовать изрядное количество городских мастеров. Вы же поможете, господин градоначальник?

— Не сомневайся, парень.

— Сперва хочу признаться: я допустил серьезную ошибку при изготовлении ловушки. Печати и руны нужно наносить не только снаружи, но и внутри. Поэтому-то дух так легко выбрался. Но это уже неважно.

— Как сказать, — хмыкнул Ордос. — Ремонт ратуши влетит в солидную сумму.

Лука махнул рукой:

— С этим разберемся. Главное, вывести паразита. Продолжай, пожалуйста.

— Я собираюсь сделать Призрачную тюрьму, — гордо заявил Герберт. — Это особый вид ловушки, куда можно спрятать больше одного призрака. Выковать ее непросто, но результат оправдает любые вложенные средства. Из тюрьмы не выберется даже самый могущественный дух. Еще я нашел интересный чертеж обычной ловушки. Тут понадобится помощь часовщика и ювелира.

— Без проблем, — сказал бургомистр. — Подряжу самых лучших мастеров.

— Еще мне нужен умелый плотник и заготовка железного дерева. И… — парень смутился, — пять полновесных слитков серебра.

— Считай это оплатой за работу, — хмыкнул Лука. — После завтрака мы отправимся в больницу, навестить Триса. А по дороге обо всем договоримся. Куда подвезти серебро?

— В кузницу.

— Могу я пойти с вами? — спросила Герда.

— Конечно, девочка. Малышу пригодится любая помощь.

Работа началась с кузницы. Низкорослый бородатый детина внимательно изучил чертеж, потом показал его подчиненным. Городская кузня — это вам не унылый деревенский горн, тут все серьезно. Бригада уточнила у заказчика кое-какие вопросы и приступила к изготовлению.

Из расплавленного железа наивысшей возможной чистоты вылили лист. Толщина — полдюйма, размеры — метр на метр. Пока металл остывал, отлили крышки — сплошную и с отверстием посередине. После лист покрыли тонким слоем серебра и раскатали тяжеленным каменным валиком.

Теперь Герберт мог приступать к зачарованию. Лист все еще был очень горяч, пришлось надеть кожаный фартук и длинную рукавицу. Волшебный обсидиановый нож заплясал по ярко-красной поверхности листа, вырисовывая особые символы — все как в книжках.

Согласно записям древних охотников, на внутренней стороне помещались отталкивающие священные печати. Это не позволяло призракам воздействовать на стенки, как случилось в ратуше. А снаружи наносились укрепляющие руны, значительно усиливающие прочность тюрьмы.

После лист скатали в трубу и прочно сковали шов. Добавили крышки, распорки, чтобы труба не каталась, и четыре ручки для удобства переноски. В завершении емкость несколько раз облили святой водой и приступили к нарезке резьбы на отверстии. На все про все у кузнецов ушел почти весь день.

Попрощавшись с бородачами, Герберт отправился в мастерскую часовщика.

Седой старик в красной вязаной жилетке долго рассматривал набросок и вникал в описание. Потом натянул на глаз увеличительное стекло и прочитал еще раз. Пошамкал губами, вздохнул:

— Если бы не поручение бургомистра — никогда не взялся бы за подобную работу. Приходи завтра вечером, парень.

Бессонная ночь давала о себе знать. Хорошо хоть больше трудится не пришлось. По дороге домой Герберт заглянул к плотникам и велел обработать брус железного дерева. Из него должно получиться нечто вроде школьной указки, только потолще и малость длиннее.

Кое-как Герберт добрался до своей комнаты и завалился на кровать, не раздеваясь. Что уж говорить — сутки выдались более чем насыщенные.

А утром юноша понял, что сильно захворал. Голова раскалывалась, тело горело, мышцы болели так, будто Герберт лично отпахал весь день в кузнице. Ломота в костях не позволяла встать с постели. Какое-то время колдун лежал ничком, слезящимися глазами разглядывая потолок. И размышляя, что же он умудрился подхватить.

Надышался дымом из горна? Тогда плохо стало бы сразу. Что-то не то съел? Ужин Герберт пропустил, после завтрака животом не маялся. Да и сейчас никаких позывов не наблюдалось. Простыл? По такой-то жаре и духоте? Ну и дела…