Arvinta - Приятно познакомиться, я Узумаки Аи!

— Да, так и сделаем. Идеально бы было наткнуться на шиноби Конохи возвращающихся с задания обратно и упасть им на хвост… — протянула я задумчиво.

— Хм… думаю это реально, — перебил меня Рио.

— Ты о чем?

— Несколько дней назад в том городе, куда нас отправил дед, я столкнулся с двумя чудиками… — сделал небольшую паузу брат и, увидев мой красноречивый взгляд, поспешно продолжил, — один одет в странный зеленый костюм и кричит про Силу Юности, а второй одноглазый и постоянно читает какую-то оранжевую книжку, у обоих протекторы с символом Листа, и, судя по разговорам, они ждут клиента, чтобы сопроводить его в Коноху.

— Они прям так и сказали? — поинтересовалась я, стараясь сдержать волнение, ведь судя по описанию это Майто Гай и Хатаке Какаши! И если это так, то это большая удача! Ведь Какаши подчерк своего учителя знает и наверняка не откажется взять нас, хотя бы для того, чтобы разоблачить как шпионов! — Рио!?

— Нет, конечно, но по обрывкам фраз и так было понятно! — фыркнул он.

— Надеюсь, ты прав Рио, а так же надеюсь, что нам удастся упасть им на хвост, потому что с ними мы легко попадем к Хокаге, — сказала я.

— Ты уверена? — недоверчиво переспросил у меня Рио.

— Если это те о ком я подумала, то да, — коротко сообщила я, чувствуя, как прекращается действие печати и нас буквально вышвыривает в реальный мир, который встретил меня жуткой головной болью и сушняком. Хорошо, Рио знает о последствиях для применившего эту печать и быстро принес мне стакан воды и дал снотворное. Последнее, что помню это багряные блики закатного солнца на стекле и осторожно поднявшие меня руки, переложившие с пола на кровать. Едва коснувшись ее, я отрубилась, окунувшись в тяжелый тревожный сон, из которого смогла вынырнуть только под утро, благо головная боль уже прошла.

Утро встретило меня ярким солнечным лучиком, который и разбудил меня. Встав и вспомнив все события, я всполошилась, ведь я совсем забыла про Каэде! К моему счастью, ее и Рио я обнаружила в следующей комнате — судя по обстановке, это была кухня, в компании сухонькой старушки, которая осторожно качала смеющуюся имото. Прислушиваюсь к их эмоциям и понимаю, что все в порядке, Каэде лучится весельем, судя по всему покормлена и искупана. Старушка переполнена нежностью, умилением и грустью — странное сочетание, но оно не несет опасности для нас. Рио спокоен, и в целом чувствуется его дружелюбие к старушке.

— Доброе утро, — решила я поздороваться и обратить на себя внимание.

— Доброе! — с улыбкой повернувшись ко мне, поприветствовала меня бабушка, а Рио просто кивнул, продолжая пить стоящий перед ним чай. — Ты, наверное, голодная! Вчера так быстро заснула, что даже не успела ничего покушать! Садись-садись, сейчас все будет!

Меня несколько опешившую от подобного схватили, усадили и начали суетиться вокруг меня, и все это — не выпуская из рук Каэде, успевая при этом играть с имото и причитать над моей худобой. Вскоре передо мной стоял не только традиционный японский завтрак, но и блюдо со сладкими пирожками! Честно говоря, я была в прострации: эта картина настолько напоминала мне старые забытые воспоминания, где точно так же меня окружала заботой моя бабушка, когда на летние каникулы я приезжала к ней. Хотелось заплакать, но я не могла этого себе позволить, поэтому просто поблагодарила и, так же как и обычно мелким, постаралась передать доброй старушке свою признательность, за что получила ласковую улыбку и напутствие покушать плотнее.

Завтрак кончился непростительно быстро, и, по идее, нам с Рио нужно было выдвигаться, но вставал вопрос о Каэде. С одной стороны лучше всего ее оставить тут на день, уверенна, старушка не откажет в этом, да и заплатить пока есть чем, но… нам опасно появляться в одном месте дважды, тем более двоим: могут возникнуть ненужные вопросы. Судя по всему, что-то старушка поняла и, с большой неохотой отдав мне на руки Каэде, куда-то ушла. Вернулась она спустя десяток минут с небольшим заплечным коробом, как раз подходящим под рост самой старушки или более крупного, чем я Рио.

— Возьмите, в ней можно будет спокойно перенести ребенка, — поставив короб перед нами, сказала она. — Нужно только для мягкости постелить на дно одеяльце, я его сейчас принесу.

— Спасибо, — тихо поблагодарила я. — Если вам не трудно, не могли бы вы нам еще немного молока продать?

— Не благодари, я же вижу вам нужнее, деньги не нужны: мне все равно некому их наживать. А молоко сейчас принесу, только у меня оно в кувшинах, да и у вас я как погляжу бутылочка одна, — посмотрев на нас своими мудрыми глазами, сказала старушка.