Роберт Сальваторе - Хребет Мира

— Вы все еще любите ее, — вмешался Темигаст.

— Разве? — На лице Ферингала отражались смятение и мука. — Теперь я уже не знаю.

— Тогда отошлите ее, — предложил старик. — Отправьте в изгнание вместе с ребенком.

— Тогда ты станешь не только посмешищем, но и дураком, — недовольно возразила Присцилла. — Хочешь, чтобы этот младенец вернулся через двадцать лет и отобрал твои владения? Разве мало мы знаем таких историй?

Темигаст сердито посмотрел на нее. Такие истории действительно имели место, но они случались чрезвычайно редко.

— Но что же мне делать? — простонал Ферингал.

— Ее надо судить за распутство, — невозмутимо ответила сестра, — а плод неверности быстро и решительно уничтожить.

— Уничтожить? — недоверчиво переспросил Ферингал.

— Она хочет, чтобы ты убил ребенка, — подсказал Темигаст.

— Брось его в море, — нетерпеливо сказала Присцилла, поднимаясь с места. — Если ты проявишь твердость, народ станет уважать тебя по-прежнему.

— Они возненавидят вас, если вы убьете невинное дитя, — зло возразил Темигаст, обращаясь больше к Присцилле, чем к Ферингалу.

— Невинное? — осадила его женщина. А брату, подойдя ближе и дыша ему прямо в лицо, сказала: — Пусть они тебя ненавидят, это лучше, чем если они будут смеяться над тобой. Неужели ты оставишь этого ублюдка жить? Чтобы она постоянно напоминала тебе о том, с кем Меральда спала до тебя?

— Замолчи! — вскричал Ферингал, отпихнув ее. Но Присциллу это не смутило.

— Как она, должно быть, млела в объятиях Яки Скули, — продолжала она, и ее брат затрясся. — Наверное, изгибалась, как кошка, — тягуче докончила Присцилла.

В горле молодого лорда что-то заклокотало. Он обеими руками схватил сестру за плечи и оттолкнул в сторону. Но она продолжала улыбаться, потому что брат пронесся мимо Темигаста и стремительно бросился вверх по лестнице — туда, где находилась комната Меральды и ее незаконнорожденного ребенка.

— Ты же знаешь, что там стража! — орал Морик, пытаясь перекричать свист ветра.

Но Вульфгар не внял предостережению. Он упрямо шел к замку. Ему казалось, что снежные сугробы — это скалы Хребта Мира, разделяющие его жизнь на две части. Но теперь, когда его разум свободен от алкогольных паров, а сила воли дает защиту от страшных призраков его прошлого, стали ясно видны дороги, лежащие перед ним. Он мог оставить все как есть и прозябать остаток жизни, а мог не сдаваться и идти вперед, преодолеть стену, что разделила его жизнь, сражаться и вновь стать таким, каким был когда-то.

Варвар хрипел, борясь со встречным ветром. Достигнув мостика, он ускорил шаг, потом побежал, свернул вправо, где ветер намел сугробы у ограды и стены замка. Вульфгар влез на сугроб, увяз по колени, но лишь упрямо замычал и снова полез вверх. С высоты сугроба он подпрыгнул и зацепился молотом за край стены. Откуда-то сверху донесся изумленный и испуганный Возглас стражника, но варвар не остановился. Его могучие мускулы взбугрились, он напряг руки и перемахнул через парапет, оказавшись за зубчатой стеной. Вульфгар приземлился как раз между двумя остолбеневшими стражниками, ни у одного из которых не было оружия, поскольку они как раз грели руки.

Морик поспешил вслед за другом, взобравшись по стене с поразительной ловкостью, ничуть не хуже могучего варвара. Но все же когда он спрыгнул с парапета, Вульфгар был уже во дворе, стремясь к главной башне. Оба стражника лежали на земле и стонали, один держался за челюсть, а другой — за живот.

— Держите дверь! — сумел-таки сдавленно крикнуть один из них.

Главная дверь чуть приоткрылась, и из нее выглянул солдат. Увидев приближающегося Вульфгара, он попытался тут же захлопнуть ее. Однако варвар подоспел в последний миг и дернул на себя. Он услышал, как солдат отчаянно зовет на помощь, и дверь потяжелела, когда ее стали тянуть изнутри несколько человек.

— Я тоже иду! — выкрикнул Морик, а потом пробормотал себе под нос: — Хотя лишь богам ведомо почему.

Однако Вульфгар, унесясь мыслями в далекие дымные пределы, где воздух еще дрожал от последнего предсмертного крика его ребенка, не слышал друга да и не нуждался в его помощи. Рыча, он дернул изо всей силы, дверь распахнулась настежь, а пара стражников, как пара котят, выкатились под нога варвару.

— Где она? — рявкнул Вульфгар.

В этот момент распахнулась другая дверь, и в прихожей появился Лайам Вудгейт с мечом в руке.

— Теперь ты заплатишь мне, собака! — крикнул маленький кучер и бросился на варвара, сделав ложный выпад. Отдернув клинок, он молниеносно крутанул его, затем провел обманный боковой удар, снова перебросил меч и сделал смертоносный прямой выпад.