Роберт Сальваторе - Воин

Он осторожно сделал шаг к берегу. Гноллы посторонились, открывая дорогу к его вещам. Дзирт сделал еще один неуверенный шаг и тут заметил в зарослях неподалеку от себя припавшую к земле черную пантеру – ему сразу стало спокойней. Стоило ему дать сигнал – и Гвенвивар одним прыжком настигла бы гноллов.

– Ты и я идти вместе? – спросил Дзирт у вожака гноллов на языке гоблинов, стараясь имитировать произношение этого существа.

Гнолл ответил потоком беспорядочных выкриков. Единственным, что, как показалось Дзирту, он понял из всего этого, было последнее слово вопроса: «... союзник?»

Дзирт медленно кивнул, надеясь, что понял смысл речи гнолла.

– Союзник! – пролаял вожак, и его сородичи облегченно заулыбались и принялись хлопать Друг друга по спине.

Дзирт схватил свое снаряжение и молниеносно пристегнул сабли. Пользуясь тем, что гноллы отвлеклись, дров взглянул на Гвенвивар и кивнув, в сторону густого кустарника, росшего вдоль тропы. Гвенвивар быстро и бесшумно заняла новую позицию. Дзирт не собирался выдавать всех своих секретов, еще не вполне понимая намерения новых товарищей.

– Все вместе стали спускаться вниз по. извилистым горным тропам. Гноллы держались поодаль от дрова, то ли из уважения к Дзирту и к репутации его расы, то ли по какой-то другой причине, которая была ему неизвестна. Но скорее всего они сторонились его из-за запаха скунса, от которого не помогло избавиться даже купание.

Вожак гноллов то и дело обращался к Дзирту, подкрепляя возбужденные слова хитрым подмигиванием или внезапным потиранием коротких пухлых рук. Дзирт не имел представления, о чем толковал ему гнолл, однако по нетерпеливому причмокиванию этого существа он заключил, что его ведут на какой-то праздник.

Вскоре он определил цель движения их группы, потому что часто наблюдал с высоты выступающих утесов за огнями маленького фермерского селения в долине.

Дзирту оставалось только догадываться о том, как строились отношения между гноллами и людьми, но он чувствовал, что эти отношения нельзя назвать дружескими. Когда они приблизились к селению, гноллы заняли оборонительные позиции, прячась за кустами и стараясь держаться в тени. С наступлением сумерек отряд миновал центральную часть селения и оказался перед уединенным фермерским домом, расположенным западнее других.

Вожак гноллов шепотом обратился к Дзирту, медленно проговаривая каждое слово, чтобы дров смог его понять.

– Одна семья, – прокаркал он. – Трое мужчин, две женщины.

– Одна молодая женщина, – возбужденно добавил другой гнолл.

Вожак гноллов зарычал.

– И трое мальчишек, – закончил он.

Дзирту показалось, что теперь он понял их намерения, а удивленное и вопрошающее выражение его лица заставило гнолла развеять последние сомнения.

– Враги, – заявил вожак.

Дзирт, который почти ничего не знал об этих двух расах, попал в затруднительное положение. Было совершенно ясно, что гноллы хотят напасть на дом фермеров, как только окончательно стемнеет. Он не собирался принимать участие в их налете до тех пор, пока не получит побольше сведений о причине раздора.

– Враги? – переспросил он.

Вожак гноллов наморщил лоб, пытаясь выразить ужас. Он извергнул поток невнятных слов, из которых Дзирт разобрал лишь: «человек. хилый. раб».

Все гноллы, заметив внезапное замешательство дрова, принялись теребить свое оружие и тревожно переглядываться.

– Трое мужчин, – сказал Дзирт.

Гнолл яростно стукнул копьем оземь.

– Убить самого старого! Захватить двоих!

– А женщины?

Злобная улыбка, расплывшаяся по морде гнолла, откровенно ответила на вопрос, и Дзирт начал понимать, чью сторону ему хочется принять в этом конфликте.

– А что с детьми?

Задавая вопрос, он в упор смотрел на вожака гноллов и отчетливо произносил каждое слово. Здесь нельзя было допустить неточности и непонимания. От этого последнего вопроса зависело все остальное, потому что, хотя Дзирт и мог понять проявление жестокости к смертельным врагам, он не сумел забыть тот единственный раз, когда ему пришлось участвовать в подобном рейде. В тот день он спас ребенка-эльфа, спрятал девочку под телом ее матери, чтобы скрыть от своих разъяренных сотоварищей-дровов. Из множества злодеяний, свидетелем которых довелось быть Дзирту, убийство детей являлось наихудшим.

Гнолл ткнул копьем в землю, и его морда исказилась от злобного ликования.

– Думаю, нет, – просто сказал Дзирт, и в его лиловых глазах запрыгали огоньки.