С. Алесько - Злато-серебро

Иви не хотелось снова превращаться в зверушку, тогда палач сказал, что она — обычный человек и не сможет даже ступить на лунный луг, не то что идти по нему. Кверкус хмыкнул, услышав слова бывшего ученика, но поймал хмурый взгляд Серпа и промолчал. Пришлось девушке опять ненадолго стать белочкой.

В этот раз, как и обещал Серп, возвращение в человеческий облик прошло без неприятных ощущений, только пить очень хотелось. Чародей в ответ на просьбу протянул полную флягу и, не теряя времени, извлек из уменьшенного дорожного мешка одежду Иволги, которая выросла до прежних размеров прямо у него в руках.

Девушка принялась одеваться, настороженно поглядывая на темную громаду леса. Серп, не желая столкнуться с людьми, сошел с лунного луга на небольшую полянку в чаще. Было тихо, лишь ночной ветерок легко касался тонких веток в кронах, да из-за деревьев доносились какие-то шорохи и потрескивания.

Палач прикрыл глаза и замер, будто прислушиваясь, на самом же деле он обследовал окрестности чародейским чутьем, проверяя, нет ли где опасности.

— Чёрен мрак! — выругался сквозь зубы и быстро направился к освещенным луной зарослям кипрея на краю полянки. — А ну, выходи!

Высокие стебли заколыхались, послышалось шуршание. Над гущей травы в паре шагов от чародея поднялись голова, плечи и грудь обнаженного человека. Насколько сумела разглядеть встревоженная Иволга, мужчины.

— Я не причиню вам зла! — да, голос был мужским, низким.

— Это я уже понял, — хмыкнул Серп, который отлично разглядел в свете Бледной Госпожи, что незнакомец лишен одежды выше пояса. А судя по скованной позе, скорее всего, наг целиком. Дар же подсказывал: чародеем голый бедолага не был. — Что стряслось?

— Разбойники… — вздохнул человек. — Не бойтесь, они уже…

— Далеко, я догадался, — кивнул палач. На самом деле он не столько догадался, сколько знал благодаря чутью. Кругом на несколько лиг не было ни единого человека, кроме них троих. — Ну, и кто пойдет искать другое место для ночлега?

Иволга, закончив одеваться, несмело приблизилась к спутнику и теперь настороженно разглядывала незнакомца. В лунном свете было видно, что тот молод и выглядит растерянным.

— Ты что же, не поможешь мне?

— А как я тебе помогу? Я сам нищий. Старые штаны разве отдать? Но сдается мне, они будут тесноваты. Уж больно крепко ты сбит.

Иви мысленно согласилась с чародеем. Фигура парня полностью соответствовала его густому, низкому голосу. Высокий, с мощным телосложением воина, незнакомец смотрелся настоящим великаном.

— Чего-о? — возмутилась жертва разбойников. — Нищий? Ты ж чародей! Не беспокойся, я в долгу не…

— С чего ты взял, что я чародей? — Серп зло прищурился. В планы палача не входило, чтобы каждый встречный-поперечный с первого взгляда узнавал его подноготную.

— Ну, знаешь, я не слепой, — парень, хмыкнув, пустился в объяснения. — Попробуй тут уснуть нагишом! Комарье, холодно, трава эта мракова колется, — покосился на кипрей, видно, изрядно помятый, а потому остро благоухающий. — Вот я и лежал, на луну пялился. Ждал, когда она уберется, уступит место солнышку. А тут с неба ты этак небрежно спускаешься. Один. Я тихонько к краю зарослей перебрался и стал наблюдать. А ты, пока я полз, уже девчонкой обзавестись успел. Кому еще такое по силам?

— И как ты собираешься со мной расплачиваться? — Чародей решил повременить с затуманиванием памяти нагого великана. События последних дней научили хорошенько думать, прежде чем совершать непоправимые поступки. Хорош бы он был со своим неистребимым ошейником, если б прикончил девчонку в Залесном! Чем мрак не шутит, вдруг этот чудак тоже пригодится?

— Ну, денег у меня теперь нет, — развел руками парень. — Разбойники все хапнули, даже штанов не оставили. Но я скажу, где меня найти. Зайдешь через месяц-другой и получишь щедрое вознаграждение.

— И куда явиться? — Серп отлично чуял, что чудила не врет, искренне намерен расплатиться.

— В Мелгу, в дом Боровика. Это на Среднем зубце, там всякий знает.

— Купчишка? — чародей и не подумал скрыть презрение.

— Дом построил купец Боровик, отец моей бабки. Весьма почтенный человек, — на удивление заносчиво ответил парень. — Из потомков у него только я остался. Отец мой из Пиролы, и я там родился. Теперь вот решил мир повидать. Дэру посмотрел, сейчас в Мелгу добираюсь. Там задержусь, благо жить есть где. Прадедовы покои давно пустуют.

— Большой дом?

— В три окна. Два этажа и просторный чердак. А что?