Екатерина Горбунова - Вопреки обыкновению (СИ)

- Не знаю. Король его тот час унес. Прямо голеньким, не завернул ни в пеленку, ни в тряпицу. Только вложил в сжатые ладошки три забавные вещицы.

- Какие?

- Ну, те, с которыми появляются драконы, между которыми есть поколения людей. Сколько поколений, столько вещиц. Не пойми что: то ракушка, то шарик, то бабочка, постоянно изменяются.

В глазах Мирры мелькнуло понимание. Она порылась в кармане и извлекла подарок Жюля:

- Такие?

Астратуя подошла поближе и присмотрелась, невольно заулыбавшись:

- Да. Удивительные, правда?

Девушка присела перед молодым человеком, поднеся обманку к его лицу:

- Ты сказал, что их было три. Одну ты потерял во время драки в подворотне, другую обменял на чистую одежду, третью отдал мне. Помнишь?

Но он не отвечал. Астратуя подсела к нему тоже, провела рукой по темно-рыжим локонам, спадающим на лицо.

- Такой же огненный мальчик, как и родился. Это ведь он? Вернулся, не смотря ни на что. - Улыбка женщины казалась безмятежной и ласковой. - С самого дня его рождения я не видела солнца. Двадцать два года назад меня заперли в темнице. А Пиньи каждый день приходил и мучил. Можете понять, как мне хотелось превратить его в гадину и растоптать, раздавить ногами, пусть бы ужалил ядом, все - равно.

Астратуя не казалась сумасшедшей, просто очень несчастной.

- Он искал доказательства во дворце. А после отъезда лорда Горидея, видимо, обратился к принцу Людвику за помощью, - предположила Мирра.

- Его высочество жесток и властолюбив. Ему не выгодно, чтобы появлялся старший брат, который к тому же крылат. А доказательств нет уже давно. Старый архивариус умер в своей камере год назад, и следы за ним подчистили придворные маги. Они подтерли даже память, - спокойно отозвалась женщина. - Осталась только я. И про меня все забыли.

Драконица пожала ее руку. Астратуя ответила кивком на неожиданное прикосновение.

- Можно их как-то пробудить?

- Перед судом маг должен снять заклинание.

- Но они даже не сообразят, что сказать! - Мирра была в отчаянии. - Мой отец сообщил, что король Эжен не отравлен только принцу. Если Людвик судья, он просто даже не обмолвится об этом. Все знают сплетни лорда Горидея. И в виновности Дина-Странника и безродного Жюля не останется сомнений. А принц останется чистым и невинным.

- Я слышала, что забавные вещицы хранят в себе память дракона. Он должен просто разбить эту штуковину или раскрошить в руках, - Астратуя уселась на скамью рядом со Странником. - Ну, и нам с тобой нет отсюда иного выхода, кроме как выступить свидетелями.

22.

Утро подобралось в камеру неожиданно. Здесь не было окон, постоянный яркий искусственный свет с потолка мешал крепко заснуть, но Мирре, видимо, все же это удалось - на голом полу, у ног Жюля. Просто она невероятно обессилела после своих превращений и лечения друга и Дина. Ей хотелось, чтобы они предстали перед судьей здоровыми и полными сил. И казалось, что она только сомкнула глаза... А вот уже доносятся какие-то чужие голоса, удивленные возгласы, а свет стал уже не таким ярким, и даже вежливо-приглушенным.

Девушка тряхнула головой и пробудилась окончательно. Перед ней стояли два мага. Один - невероятно маленького роста, просто не выше трехлетки, но с густой окладистой бородой. А другой - вездесущий проныра Флап.

- Так-так, эти-то откуда?

- Может мы их не заметили сначала?

- Двух баб? Одну я откуда-то помню, - коротышка поморщился. - Надо бы у Пиньи спросить, но он куда-то делся.

- А я эту знаю, - Флап таращил на Мирру немного испуганные глаза, не понимая, что девушка смотрит вполне осмысленно. - Она мне снилась, кажется. Или я ей. Или что-то другое.

- Ладно, хорош, - магишка потер рука об руку. - Снимем скромненько заклинание и пусть себе выходят на заклание, - он хохотнул в восторге от собственно экспромта. - Я скоро буду стихи писать лучше этого, как его, сеттер... нет... тэссерщика Курта.

- Это кто еще такой?

- Да, прибыл намедни. Песни больно хорошие поет!

Мирра на всякий случай поставила защиту от чужого магического воздействия и на себя, и на приоткрывшую глаза Астратую. Заклинание прозвучало бессмысленным набором звуков. Но волна пошла довольно мощная, окатив внезапным холодом и вызвав неприятное ощущение тошноты, девушка едва подавила его в себе.

Маги не стали задерживаться в камере, видимо, побаиваясь, что приходящим в себя узникам может не понравиться их "скромное" воздействие. Оба спокойно вышли в дверь, только Флап на мгновение задержался на пороге, коротко оглянувшись назад. Девушка прикрыла глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом, не хватало еще, чтобы этот бездельник что-то заподозрил, а так, напоминает она ему саму себя и ладно.