Анна Туманова - Александра (СИ)

А дальше — аэропорт, Москва, старая подруга мамы, у которой девушка жила первое время, и… работа-работа-работа… Это уже позже Александра поступила на экономический факультет одного из престижных ВУЗов страны, добилась успехов, сумела устроиться на нормальную должность… А тогда, в том далеком году, у нее не было ничего, кроме упрямства, гордости и надежды на лучшее.

Память о произошедшем постепенно стерлась, оставив по себе лишь горькую обиду на отца, да непереносимость мужских прикосновений. А также, полное отсутствие какой-либо личной жизни… Нет, Саша пробовала встречаться с парнями… но ничего хорошего из этого не получалось — как только дело доходило до поцелуев и объятий, на нее накатывали отвращение и тошнота, хотелось поскорее сбежать и закрыться в душе, смывая с себя следы чужих рук и губ… Постепенно, она перестала реагировать на мужчин, никого не подпуская близко, хотя, где-то в глубине души мечтала о том дне, когда сможет безбоязненно посмотреть в самые любимые глаза на свете и ответить «да» на заданный вопрос…

— Саш, о чем задумалась? — голос Глеба вырвал ее из неприятных воспоминаний.

— Да, так… О прошлом…

— Забудь обо всем плохом. Больше тебя никто не обидит. Я рядом.

Александра прижалась к мужу плотнее, заряжаясь от него уверенностью и спокойствием. Лишь с Глебом ей удалось преодолеть тот старый страх чужих прикосновений. Лишь рядом с мужем ее охватывало умиротворение и вера в то, что все будет хорошо. Если бы еще… Ну, да, это лишнее…

— Ты уверен? Все проверили?

— Да, Глеб, ошибки быть не может, это Ник.

— Не ожидал… Кто-кто, но только не он… Столько времени водил нас за нос… И чего ему не хватало?

Этот разговор состоялся между Оборским и его бетой ранним утром следующего дня. Сведения, полученные Алексом от Нелидова, подтверждали предположения, сделанные раньше — среди них есть предатель. Только кто-то из своих мог в течение длительного времени незаметно добавлять в еду альфы яд на основе аконита. Негласное расследование, тянувшееся со времен побега Александры, наконец-то, подошло к своему завершению, сведя воедино все разрозненные события. Ошибки быть не могло — один из охранников замешан в покушении на жизнь Оборского.

Взяли Николая быстро и без шума. Увидев взгляд хозяина, Ник не стал сопротивляться и рассказал все, как было. И то, что Константин давно уже завербовал недовольного жизнью в Черном клане охранника, и то, что тот согласился доносить альфе Серых на своего вожака. И Алине, в свое время, он же позвонил, доложив, что Оборский уехал, оставив Александру одну, и в усадьбу волчицу пропустил, воспользовавшись отсутствием Игоря и большей части охраны, а остальных вырубив на время… Да, это он, день за днем наблюдая за отношениями альфы и его пары, узнал слабые места Александры и подсказал Алине, что нужно сделать, чтобы глупая девчонка сама сбежала из усадьбы, вынудив Оборского наказать ее и отобрать детей… А уж то, что альфа озвереет от поступка любимой не вызывало сомнений — действие аконита на волка вызывало безумие, заставляя совершать немыслимые вещи. По всему, альфа должен был сам растерзать свою Сашеньку… А уж отраву-то Глебу Александровичу в любимую фляжечку Ник добавлял регулярно… Незаметно, по капельке… Жаль, что Оборский таким крепким оказался, сумел преодолеть действие яда.

Глядя хозяину в глаза, Николай понимал, что пощады ему не будет.

— Почему? — на короткий вопрос альфы оборотень усмехнулся и цинично ответил:

— Новые времена приходят, Глеб Александрович. Никто больше не хочет жить по вашим старым правилам. Иерархия, честь, пары, дистанция с людьми… Все это уходит в прошлое. Слишком долго вы держались за остатки ушедшей эпохи… Пришло время молодых, тех, кто создаст новые правила, без оглядки на былое и на все эти гребаные традиции… Наше время — наша власть…

Резкий рывок — и обезглавленное тело свалилось под ноги альфы. Предательства волки не прощали…

Ветер долго разносил по лесной поляне серый пепел, и еще долго остывала выжженная огромным костром земля.

Павел Владимирович устало закрыл глаза. За окном давно уже царила глухая ночь, а он все никак не мог уснуть. Одиночество… Что может быть страшнее? В огромном пустом доме стояла мертвая тишина. Да, и кому было нарушать ее? Даже Бора, старая любимица Саши, сдохла недавно от старости и тоски. Станкевич подозревал, что больше, все же, от второго. Тот краткий приезд Александры несколько месяцев назад, стал последней каплей для психики собаки. Еще одной разлуки она не выдержала. А вот полковник держался… Да, и что ему оставалось? Сам выгнал дочь, сам не смог защитить ее от оборотней… Тяжело перевернувшись на другой бок, Павел Владимирович смял подушку.